Убийство на водах - [61]
На следующий день, расплатившись, Осип Осипович тихо покинул номер фешенебельного отеля. Как позже выяснилось, титулярный советник, чтобы сэкономить деньги, переехал на съемную квартиру, и некогда шумная компания уменьшилась до четырех человек. «Да и право же, – объяснял он, – кто знает, сколько времени придется провести в Кисловодске, ожидая пока недоразумение с Аделаидой не разрешится?» Настроение у всех было подавленное, и Ангелина Тихоновна даже вслух высказала мнение о досрочном отъезде домой. А Клим Пантелеевич, внешне казавшийся невозмутимым, ежедневно ходил на почту, ожидая каких-то известий. На расспросы Нижегородцева он отвечал уклончиво и всячески старался уединиться. Вероника Альбертовна чувствовала, что муж никак не может распутать клубок преступлений, и старалась лишний раз ему не докучать. Дни отдыха мелькали быстро, как в затяжной болезни.
И вот однажды, когда присяжный поверенный проходил мимо портье, последний попросил его к телефону. На проводе был доктор Стильванский. Находясь в нешуточной ажитации, он сообщил, что недавно на стене прогулочного дворика отделения для буйнопомешанных появился червовый туз. Причем после прогулки «провидца» никаких художеств не было. Кто и когда их разрисовал – непонятно. Понимая, что Фартушин этого сделать не мог, врач приказал перекрыть все входы и выходы и сам, вместе с надзирателями, начал искать посторонних. Но все усилия оказались тщетны – никаких третьих лиц, кроме больных и персонала лечебницы, обнаружено не было. В то же самое время, когда проводились поиски, Игнатий – привратник больницы – повез на кладбище гроб с телом почившего больного. Не прошло и получаса, как он пригнал взмыленную лошадь обратно. Ворвавшись с ходу в комнату доктора, бледный, с перекошенным от ужаса лицом старик, заикаясь и причитая, рассказал следующее: якобы уже на погосте, когда он достал молоток, чтобы забить гроб, крышка отодвинулась, и оттуда выскочила черная Смерть. Стоявший рядом с ним могильщик умер мгновенно, вероятно от паралича сердца, а старик от страха упал в обморок. Когда же он очухался, то никого рядом уже не было. Покойник же так и лежал в своем деревянном пристанище. Теперь сторож только и делает, что молится. Вероятнее всего, по словам главного психиатра, у этого несчастного уже прогрессирует душевная болезнь, вызванная повышенной нервной чувствительностью, возникшей в результате злоупотребления алкоголем. Но, как бы то ни было, доктор лично поехал осмотреть проклятое место в сопровождении двух надзирателей. Там, у вырытой могилы, комиссия и впрямь узрела мертвого работника погоста с вытаращенными от страха глазами. Рядом стоял гроб с прахом сумасшедшего.
По голосу Клим Пантелеевич понял, что эскулап в панике и не представляет, что делать.
– Сейчас буду, – коротко бросил Ардашев и, не теряя времени, вышел на улицу. Извозчик стоял неподалеку.
Миновав Тополевую аллею, как только экипаж поравнялся со стогом сена, Клим Пантелеевич приказал остановиться и минут пять ходил вокруг, чем вызвал любопытство возницы. Потом сел на корточки, поворошил тростью в одном месте, поднялся и, досадно махнув рукой, запрыгнул в коляску. Через четверть часа он уже давил на пуговицу электрического звонка Хлудовской больницы.
Его встретил сам доктор. Сопровождая присяжного поверенного, Куприян Савельевич пояснял:
– Все было как обычно: после завтрака я вышел осмотреть больных и вдруг на стене заметил этот самый рисунок. Да вот сейчас вы сами увидите. – И действительно, впереди, на выбеленной известью стене, чернел червовый туз. Он был изображен как бы по диагонали – точно так, как в любой колоде, то есть в левом верхнем углу – заглавная буква «Т» и маленькое сердечко под ней, посередине – большое закрашенное сердце и в правом нижнем углу тоже «Т» с заштрихованным сердечком. Изображение было приблизительно в человеческий рост.
Клим Пантелеевич провел пальцем по темной черте и констатировал:
– Несомненно, это уголь.
Доктор поднял с земли небольшой темный кусок породы и пояснил:
– Вчера две телеги перенесли. Я вот только не пойму, с чего вы взяли, что это именно глазетный туз?
– Он прямоугольный, а у простых карт – срезы по углам.
– Ах да, – махнул рукой психиатр, – не заметил…
– В котором часу вы увидели эту настенную живопись?
– Приблизительно в девять.
– А когда приказали запереть двери.
– Да сразу же.
– А что у вас здесь? – Ардашев указал на дверь с висячим замком.
