Убийство на улице Длинной, или Первое дело Глюка - [19]

Перевести болтовню госпожи Новиковой в более рациональное русло никак не удавалось.

Глюк некоторое время слушал, кивая или вставляя сочувственные реплики, потом, стараясь действовать незаметно, встал и отошел, будто бы прогуляться по саду.

Выложенная лавовой плиткой дорожка привела его к калитке, за калиткой виднелся затопленный солнечным светом переулок: заборы дач на противоположной стороне, жухлая трава по обочинам пыльной немощеной тропинки, молодой человек потрепанного вида, слонявшийся взад-вперед и поглядывающий в сторону Цванцигеровой дачи. Репортер, должно быть.

От калитки дорожка поворачивала под прямым углом, и через несколько шагов Глюк обнаружил одноэтажный домик, прилепившийся к забору. Домик был обитаем: изнутри доносились голоса.

Глюк постоял недолго, прислушиваясь.

Мальчики, пасынки госпожи Новиковой, обсуждали убийство, и, кажется, склонялись к выводу, что убил мадемуазель кто-то с улицы.

Глюк отправился дальше.

Лавовая плитка закончилась, и по протоптанной в траве узкой тропинке Феликс Францевич вышел к фасаду дачи, клумбам с резедой, петуниями и каннами, и посыпанным песком дорожкам.

Ни живой души, кроме большого полосатого кота, развалившегося на ступеньках веранды, Глюк не увидел.

Он быстро поднялся по ступенькам и вошел внутрь дома.

Просторная, скудно, по-дачному, обставленная комната: круглый стол, плетеные стулья, рояль, дисгармонирующий с остальной обстановкой. На всех дверях кисейные занавески – от комаров.

Глюк выглянул на галерею, сейчас залитую солнцем: наверное, поэтому мальчики перебрались во флигель.

Лестница на второй этаж шла вдоль стены, начинаясь почти от веранды. У подножия лестницы была дверь в маленький коридорчик, из которого можно было попасть в туалет и ванную комнату (сидячая жестяная ванна, а рядом площадка для душа, с деревянной решеткой на полу, прикрывающей сток для воды), и в буфетную, узкую и длинную. В стену между дверями, в туалет и в душ была вделана раковина умывальника.

В буфетной имелся, разумеется, буфет, сейчас почти пустой, а посуда, грязная, составлена на длинный стол под окном, выходившим в огород. С краю стола лежала разделочная доска, на которой, видно, крошили зелень: остатки укропа и петрушки были и на доске, и на маленьком кухонном топорике – "секачке". Очень полезная вещь в домашнем хозяйстве такая секачка: с одной стороны лезвие, широкое и острое, им удобно рубить мясо или ту же зелень. А с другой, противоположной лезвию стороны – молоточек, чтобы отбивать им котлеты.

Глюк взял секачку в руку, прикинул: довольно тяжелая штука.

Из буфетной был выход наружу: крылечко и узкая низкая ступенька.

Глюк вышел – и тут же наткнулся на Жуковского со Згуриди: Прокуратура и Суд вели совместный поиск следов на огороде.

— А, это ты, — сказал Жуковский. — А мы с полицмейстером пришли, осмотреть место преступления. Михаил Дмитриевич с хозяйкой беседует. Ну что, нашел что-нибудь?

— Угу, — кивнул Глюк. — Орудие убийства.

Згуриди от неожиданности уронил пенсне.

— Слушай, Феликс, кончай свои шуточки, — произнес он недовольным тоном. — Это тебе не папочка под письменным прибором, это – убийство, и…

— Какие шуточки, чудак-человек? Вон, на столе лежит, на виду.

Жуковский, относившийся к Глюку не так скептично, как Згуриди, спросил:

— Почему ты решил, что ее убили именно этим? — и взял секачку в руку, примеряясь.

— Может быть, не убили, но порезали точно этой штукой. Ты протокол вскрытия помнишь? К краям раны присох измельченный укроп.

— Ну, она упала на грядке с укропом, так что зелень могла просто так попасть, при падении. Или она конвульсивно сорвала несколько веточек и прижала к ране, знаешь, как подорожник прикладывают…

— Ага, а измельчила эти веточки зубами. На всякий случай. Слушай, покажи эту штуку Наливайке, он тебе точно скажет. Насколько я помню, в протоколе вскрытия написано: "рана в затылок нанесена круглым в сечении предметом с плоской поверхностью…"

Глюк забрал секачку из рук Жуковского, несколько раз взмахнул ею.

— Нет, Жорик, ударили ее именно этим: плоское, широкое и короткое лезвие. Она, должно быть, хотела зайти в туалет, или только что вышла оттуда; убийца ждал ее здесь, в буфетной. Или не ждал, с кем-то разговаривал, и она услышала то, что ей слышать не полагается. В любом случае, убийца ее увидел и попытался заставить мадемуазель замолчать: сначала задушить, но сил не хватило, мадемуазель вырвалась. Тогда он схватил со стола то, что подвернулось под руку – этот топорик, но мадемуазель уже убегала, поэтому ранение поверхностное, вскользь. Мадемуазель пятилась, и потому не заметила букс, наступила на него: вот тут, — Глюк топориком указал на изломанные кустики, привлекшие давеча их внимание. — Убийца преследует ее, топорик он держит в руке; она поднимается, и уже бежит, повернувшись спиной к своему убийце, но успевает сделать только один или два шага, убийца настигает ее и ударяет молотком по голове. А потом спокойно возвращается в дом, моет топорик под краном, моет руки, и, как ни в чем ни бывало, выходит к гостям. Я думаю, на все-про все у него ушло не больше десяти минут.