Убийство Маргарет Тэтчер - [7]
2 января 1984 года. Мы пришли в темный ресторанчик рядом с улицей Халида бин Валида; нас усадили за решетчатую ширму в «семейной зоне». В главном зале ужинали мужчины. Привычка питаться вне дома была не столько удовольствием, сколько обязанностью; еда поглощалась стремительно, ведь без вина и сопровождающих его употребление ритуалов ничто не замедляло процесс, а официанты, не имевшие ни малейшего представления о том, что мужчина и женщина могут есть вместе не сугубо ради утоления голода, гордые собой, выхватывали тарелки, едва те пустели, и ставили новые, словно стремясь выпроводить клиентов обратно на застланные пылью улицы. Пыльные оранжевые блики, напоминающие постановку света в дурном научно-фантастическом кино; постоянный гул и рокот проезжающих мимо машин… Я стала бояться аварий, которые тут случались нередко, и каждый раз, когда приходилось выезжать в темноте, вглядывалась в черные провалы под мостами и эстакадами; они мнились мне этакими амфитеатрами, где жертвы ДТП разыгрывали в призрачных спектаклях последние минуты своих жизней. Иногда, выходя за пределы квартиры, я вдруг понимала, что меня бьет дрожь. Поначалу я списывала ее на лекарства, которые вновь стала принимать — и увеличила дозу. Но общение с другими «компанейскими» женами заставило меня усомниться в точности диагноза. Дамы рассуждали о детских бассейнах и делились подробностями времяпрепровождения в Гонконге. Они затевали кратковременные выезды по местным лавкам за драгоценностями, и браслеты на их тонких загорелых руках звенели и дребезжали, точно кубики льда в стакане. В День святого Валентина мы отправились на сырную вечеринку; вино по-прежнему оставалось лишь воображать. Я бурлила восторгом: письмо с улицы Вильгельма IV извещало меня, что мой роман продан издателю. Тыча в ломтик эдама коктейльной трубочкой, босс моего мужа навис надо мной: «Ваш муженек говорит, вы написали книгу, которую скоро издадут. Должно быть, много заплатил, а?»
Иджаз, как я предполагала, все еще находился в Америке. Ему ведь предстояло разобраться со своим браком, да и бизнес требовал внимания. Он не появлялся в моем дневнике до 17 марта, Дня святого Патрика, когда я записала: «Телефонный звонок, крайне нежелательный». Из вежливости я спросила, как бизнес; ответ был типично уклончивым. Зато он не преминул сообщить:
— Я избавился от Мэри-Бет. Она ушла.
— А как же дети?
— Салим живет у меня. Дочка — какая разница? Пусть мать оставляет ее себе, если хочет.
— Иджаз, извините, мне пора. Кто-то звонит в дверь. — Ложь во спасение.
— Кто это?
Он думает, я могу видеть сквозь стены? На секунду я так разозлилась, что забыла — я сама изобрела фантомного гостя.
— Быть может, соседка, — наконец сказала я.
— До скорой встречи, — попрощался Иджаз.
Той ночью я решила, что с меня хватит. Я чувствовала, что не вынесу даже очередной чашки кофе вместе с ним. Но способов реализовать решение на практике не было, и за это я себя извинила, мол, виновато здешнее общество, из-за него я такая беспомощная. Самое главное — избежать разговора с Иджазом один на один. У меня попросту недостанет душевных сил его отшить. Одна только мысль о нем заставляла корчиться от стыда — за собственную бестолковость, за те мелкие неправды, которыми он приукрашивал свою жизнь, за саму ситуацию, в которой мы оказались. Я вспоминала его невестку, персиковый шифон и скривившиеся губы.
На следующий день, когда муж пришел домой, я усадила его в кресло и вызвала на откровенность. Я попросила его написать Иджазу, чтобы тот больше не заходил, иначе соседи, боюсь, начнут обращать внимание и строить ложные умозаключения, чреватые неприятностями для всех нас. Муж выслушал меня молча. «Не пиши много, — молила я, — он поймет». Мне следовало все уладить самой, но я не справилась, это не в моих силах — во всяком случае, мне так кажется. Голос мой то взмывал, то опадал, то срывался; я делала то, чего с таким усердием тщилась избежать, прикрывалась нравами общества, перекладывая на другого проблему, которую сама и породила, обычным женским способом — выказывая слабость и злость.
Муж отлично все понял. Но вслух не сказал. Он встал, отправился в душ, потом лег на кровать… Плотные деревянные ставни не пропускали внутрь даже лучика дневного света. Я тихо лежала рядом. Призыв к вечерней молитве пробудил меня от дремы. Муж поднялся — и взялся писать письмо. Помню щелчок замка, когда лист бумаги лег в портфель.
Я никогда не спрашивала, что он написал; как бы там ни было, это сработало. Внешних признаков никаких — ни торопливо накорябанной записки под дверью, ни телефонного звонка с извинениями. Просто тишина. Записи в дневнике продолжались, однако Иджаз из них испарился. Я читала «Освобожденного Цукермана», «Настоящее & прошлое» и «Выходные на винной фабрике»[8]. Почтовый ящик компании пропал без следа заодно со всей входящей корреспонденцией. Вообще-то считается, что почтовый ящик всегда на месте и не может исчезать по своей воле, но прошло много дней, прежде чем его нашли в отдаленном почтовом отделении; полагаю, если уж мебель способна передвигаться, то почтовый ящик — и подавно. Приближался очередной долгожданный отпуск. 10 мая мы побывали на прощальной вечеринке сотрудника, чей контракт завершился. Дневник говорит: «Упала на танцах, растянула лодыжку». 11 мая: «Нога вздернута к потолку, смотрю "Техасскую резню бензопилой"».
Генрих VIII Тюдор, король Англии, потратил долгие годы, чтобы покорить Анну Болейн, порвал с католической церковью, пошел на интриги, подлости и преступления ради женитьбы на ней.Но страсть мужчины преходяща, а Анна так и не сумела подарить Генриху и Англии долгожданного наследника. Более того, острый ум супруги раздражает тщеславного Генриха, а ее независимость в решениях отвращает от трона многих старых друзей монарха.Могущественный придворный Томас Кромвель, один из самых умных, подлых и беспринципных людей своей эпохи, намерен исполнить приказ Генриха и любой ценой избавиться от Анны.
Англия, двадцатые годы шестнадцатого столетия. Страна на грани бедствия: если Генрих VIII умрет, не оставив наследника, неизбежна гражданская война. На сцену выступает Томас Кромвель, сын кузнеца-дебошира, политический гений, чьи орудия — подкуп, угрозы и лесть. Его цель — преобразовать Англию сообразно своей воле и желаниям короля, которому он преданно служит.В своем неподражаемом стиле Хилари Мантел показывает общество на переломе истории, общество, в котором каждый с отвагой и страстью идет навстречу своей судьбе.
«Сердце бури» – это первый исторический роман прославленной Хилари Мантел, автора знаменитой трилогии о Томасе Кромвеле («Вулфхолл», «Введите обвиняемых», «Зеркало и свет»), две книги которой получили Букеровскую премию. Роман, значительно опередивший свое время и увидевший свет лишь через несколько десятилетий после написания. Впервые в истории английской литературы Французская революция масштабно показана не глазами ее врагов и жертв, а глазами тех, кто ее творил и был впоследствии пожран ими же разбуженным зверем,◦– пламенных трибунов Максимилиана Робеспьера, Жоржа Жака Дантона и Камиля Демулена… «Я стала писательницей исключительно потому, что упустила шанс стать историком… Я должна была рассказать себе историю Французской революции, однако не с точки зрения ее врагов, а с точки зрения тех, кто ее совершил.
В новой редакции – продолжение «Вулфхолла», одного из самых знаменитых британских романов нового века, «лучшего Букеровского лауреата за много лет» (Scotsman). Более того, вторая книга также получила Букера – случай беспрецедентный за всю историю премии. А в марте 2020 года наконец вышел заключительный роман трилогии – «Зеркало и свет». Мантел «воссоздала самый важный период новой английской истории: величайший английский прозаик современности оживляет известнейшие эпизоды из прошлого Англии», говорил председатель Букеровского жюри сэр Питер Стотард.
Впервые на русском – «триумфальный финал завораживающей саги» (NPR), долгожданное завершение прославленной трилогии о Томасе Кромвеле, правой руке короля Генриха VIII, начатой романами «Вулфхолл» («лучший Букеровский лауреат за много лет», Scotsman) и «Введите обвиняемых», также получившим Букера, – случай беспрецедентный за всю историю премии. Мантел «воссоздала самый важный период новой английской истории: величайший английский прозаик современности оживляет известнейшие эпизоды из прошлого Англии», говорил председатель Букеровского жюри сэр Питер Стотард.
Хилари Мантел, дважды лауреат Букеровской премии за 2009 и 2012 годы за романы о Томасе Кромвеле «Вулфхолл» и «Внесите тела», получившая в 2013 году орден Британской империи за литературные заслуги.Сонный, странный, почти ирреальный городок 1950-х, затерянный где-то среди болот и вересковых пустошей овеянного легендами севера Англии.Здесь начинается поразительная история двух людей — и одного… пришельца из иных, неведомых миров.Но кто же он — тот, кто называет себя Фладдом?Ангел, ниспосланный небесами, дабы спасти священника, утратившего веру, и молоденькую монахиню, страдающую от одиночества и непонимания среди мелких интриг провинциального монастыря?Демон ада, пришедший, чтобы изощренно искушать и губить души?Или таинственный игрок, наслаждающийся игрой, ставки в которой высоки, а правила понятны лишь ему одному?
Это книга об удивительном путешествии нашего современника, оказавшегося в 2057 году. Россия будущего является зерновой сверхдержавой, противостоящей всему миру. В этом будущем герою повести предстоит железнодорожное путешествие по России в Москву. К несчастью, по меркам 2057 года гость из прошлого выглядит крайне подозрительно, и могущественные спецслужбы, оберегающие Россию от внутренних врагов, уже следуют по его пятам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вторая часть трилогии Дм. Иванова рассказывает о дальнейшей судьбе трех подруг, уехавших из провинции и решивших во что бы то ни стало добиться успеха и счастья в столице. Элементы детектива и любовного романа, триллера и иронической прозы держат читателя в напряжении до последней страницы и заставляют сопереживать героиням на протяжении всей книги.
Пересматривая рассказы этого сборника, я еще раз убедился, что практически все они тесно касаются моих воспоминаний различного времени. Детские воспоминания всегда являются неисчерпаемым источником эмоций, картин, обстановки вокруг событий и фантазий на основе всех этих эмоциональных составляющих. Остается ощущение, что все это заготовки ненаписанной повести «Моя малая родина».
очерк о деревенском умельце-самоучке Луке Окинфовиче Ощепкове.
Когда речь идет о любви, у консервативных родителей Фрэнка Ли существует одно правило: сын может влюбляться и ходить на свидания только с кореянками. Раньше это правило мало волновало Фрэнка – на горизонте было пусто. А потом в его жизни появились сразу две девушки. Точнее, смешная и спортивная Джо Сонг была в его жизни всегда, во френдзоне. А девушкой его мечты стала Брит Минз – красивая, умная, очаровательная. На сто процентов белая американка. Как угодить родителям, если нарушил главное семейное правило? Конечно, притвориться влюбленным в Джо! Ухаживания за Джо для отвода глаз и море личной свободы в последний год перед поступлением в колледж.
Дж. – молодой авантюрист, в которого словно переселилась душа его соотечественника, великого соблазнителя Джакомо Казановы. Дж. участвует в бурных событиях начала ХХ века – от итальянских мятежей до первого перелета через Альпы, от Англо-бурской войны до Первой мировой. Но единственное, что его по-настоящему волнует, – это женщины. Он умеет очаровать женщин разных сословий и национальностей, разного возраста и положения, свободных и замужних, блестящих светских дам и простушек. Но как ему удается так легко покорять их? И кто он – холодный обольститель и погубитель или же своеобразное воплощение самого духа Любви?..