Убийство из суеверия - [31]

— Думаю, он прихватил с собой карманный фонарик… Экономка показывала вчера, где они лежат.

— Замечательно, — согласился сэр Малькольм. — У другого, того, с кем он встречался и кто, вероятно, убил его, наверняка тоже был фонарь, так?

— Ну да, конечно.

— Значит, он тоже знал, куда шел, раз взял с собой фонарь.

— Действительно. Да, но там еще валялась свечка — про нее говорил бродяга…

— Свечка, по-моему, ничего не меняет. Послушайте хорошенько, что бы там ни было — сам ли Кевин обнаружил заброшенный дом, когда проходил однажды мимо, или ему как-то случайно рассказал о нем Даллингтон, — парень точно знал, что там нет света. А как об этом узнал тот, другой, с которым они встретились?

— От самого Кевина.

— Прекрасно! Таким образом, у каждого из них было по фонарику. Верно?

— Не понимаю, к чему вы это… — признался Форбс.

— Сейчас поймете… Скажите, Дуглас, сколько карманных фонариков ваши люди нашли на месте преступления?

— Ни одного! Черт возьми, а ведь точно! Что, если убийца, сбежавший после выстрела, унес оба фонарика с собой?

— Весьма любопытное заключение. Выпейте чаю и, с вашего позволения, продолжим. Предположим, например, что тот, другой, принес украденные вещи и разложил их, так сказать, в виде театральной декорации, чтобы навести подозрение на профессора…

— Да! — воскликнул Форбс. — Но если этот другой пришел купить украденное, то принес их, естественно, не он!

— Как раз к этому я и веду… Кевин приходит с пустыми руками, покупатель тоже. Единственное, что у них при себе имеется, так это по фонарику в кармане. И тут появляется некто третий с украденными вещами.

— А что, если третьим сообщником был Патрик Тейлор, закадычный дружок Кевина?

— Допустим, это он. Таким образом, мы имеем уже трех фигурантов! Остается выяснить, в каком порядке эти трое объявились в доме тридцать два на Клейтон-стрит. Пришел ли Кевин первым или, может, тот, с кем он вел разговор, уже был там? Что же касается третьего, по вашему предположению Тейлора, действительно ли он подошел третьим и вместе с украденным? Тут возможны любые варианты, но представьте, что ваш Тейлор явился уже после того, как спор между Кевином и убийцей закончился. Он видит своего друга — тот лежит на полу убитый. Тогда-то ему и приходит в голову разыграть спектакль. Прекрасный случай навести подозрение на Даллингтона, которого он терпеть не может! Он раскладывает предметы на теле убитого и вокруг него, а потом уходит.

— Такая версия кажется мне убедительной, — признался Форбс, приступив к яйцу всмятку.

— И все-таки, Дуглас, тут снова кое-что не сходится… По поводу чего у Кевина с тем, вторым, мог завязаться спор, если при них еще не было украденного? В сделках подобного рода покупатель сперва тщательно проверяет товар, оценивает и только потом отвечает на предложение. Так что ссора между ними могла вспыхнуть лишь после того, как вещи были осмотрены и оценены!

— Правда ваша. В таком случае, что же все это значит?

— В таком случае, — сказал сэр Малькольм, — это означает, что если некто третий действительно увидел Кевина уже мертвым, то между жертвой и убийцей не могло быть денежных разногласий, о чем мы только что с вами говорили. И тут мы сталкиваемся с практически бесконечным числом версий! Тем, вторым, по нашим предположениям, убийцей, мог быть кто угодно — какой-нибудь мафиози, имевший зуб на Адамса, или ревнивый соперник — герой темной любовной истории, или же человек, которого Кевин шантажировал и который решил свести с ним счеты…

— А может, Мартин Даллингтон? Или Дервантер? Эти двое со своим колдовством и выкрутасами… Потом, должен сказать… Я тут подумал, может, наш профессор… этот… ну, как его? Шаман! Наверняка он сам все и устроил, и, конечно, без сатанизма и без помощи нотариуса, его сообщника, тут не обошлось!

— Значит, с помощью своих психических возможностей они взяли и перенесли предметы по воздуху и разложили вокруг Кевина в строго определенном порядке… Это и есть ваша новая версия?

— Ах, сэр Малькольм, вы меня только путаете… Ну, а если имело место сведение счетов, что там делал третий фигурант с украденными вещами?

Сэр Малькольм улыбнулся с таким видом, который старшему инспектору был очень хорошо знаком. Да, Форбс уже знал наверняка: его знаменитый друг распутал головоломку и намеренно тянет время, чтобы наказать его, Форбса, за излишнюю подозрительность. Покончив с яйцом всмятку, старший инспектор продолжал:

— Я все думаю, как там Элис…

— Скоро узнаем. Как только закончим завтракать, поедем к Даллингтону. Может, люди Финдли нашли что-нибудь новенькое…

Через четверть часа полицейская машина уже везла их по знакомому адресу. Дождь шел, не переставая. Лондон обретал все более печальный вид, и так, наверное, будет до самых рождественских праздников.

Сыщиков вышел встречать Мартин Даллингтон. Лицо у него осунулось. Спал он, очевидно, плохо. Профессор попытался улыбнуться, но вместо улыбки вышла гримаса. Потом он сообщил, что его невеста, наконец, вышла из комы. Лечащий врач считает, что ее жизнь теперь вне опасности. И через неделю Элис должна полностью поправиться. А пока за нею будут наблюдать там же, в ричмондской больнице.