Убийство девственника - [31]

Жан-Жак цинично уточнил:

– Ей надо было его чикнуть, а бриллианты нам оставить, была бы тогда нашей благодетельницей.

– Жан-Жак, что такое ты говоришь!

– Дорогая кузина, я всего лишь вслух сказал то, что каждый из нас думает. Только не уверяйте меня, что вам жаль скрягу Жерома!

– Как бы тебе не пришлось ответить за свои слова.

Вмешался ехидный Патрик:

– Кузина, вы сами во всем виноваты.

Старая дама вскочила со стула.

– Что?

– Вы же просили Богоматерь спасти нашу семью. Она услышала, и вот теперь виновник разоблачен, а с ваших родственников смыт позор. Вы ведь этого хотели?

Мадемуазель Армандина раздраженно заявила, что поднимется к себе, и, не попрощавшись, что было не в ее привычках, удалилась. Генриетта отругала сына и зятя за то, что они постоянно дразнят старую деву.

Если в гостиной радовались аресту Деборы, то в офисе настроения были другими. Больше всех возмущалась Моника.

– Какой стыд! Да эти полицейские просто совесть потеряли! Или они законченные идиоты!

Распорядитель смущенно заметил:

– Но ведь в сумочке был бриллиант…

– Ну и что? Кто-нибудь – настоящий вор – мог специально ей его подсунуть.

– Но это же подло…

– А зарезать дядю Жерома – не подло? Кто способен убить, способен и предать, разве не так?

Первый раз в жизни Агата Вьельвинь была не согласна с Эдуардом.

– Вы все верно говорите. Нужно быть сумасшедшим, чтобы заподозрить Дебору в воровстве. Она сама невинность. И подумать только, мы ничем не можем ей помочь!

Дворецкий признался:

– По правде говоря, я совершенно запутался в этой истории. Я и сам не верю, что Дебора могла украсть или убить… Что-то тут не так… но что? Вы правы, Агата, мы не имеем права оставить бедняжку. А что, если предупредить ее родителей?

Моника воскликнула:

– Точно! Я знаю, как называется деревня, в которой они живут. Я им сейчас же напишу, а вы, Эдуард, отнесите, пожалуйста, письмо на вокзал, так оно быстрее дойдет.

На следующее утро Дебору выпустили из камеры, где она провела ночь, но она отказалась с кем-либо разговаривать до тех пор, пока ей не разрешат умыться. Умыться ей разрешили, и когда девушка предстала перед комиссаром Мосне и инспектором Плишанкуром, она выглядела как обычно: прекрасно. Плишанкур сжалился над Леоном и позволил ему при допросе не присутствовать. Комиссар был поражен красотой и скромностью Деборы. Он почувствовал, что они совершают какую-то ошибку, и про себя порадовался тому, что газеты об аресте девушки пронюхать не успели. Он предложил Деборе сесть.

– Мадемуазель, я подчеркиваю, что пока вы только подозреваемая. Выйдете ли вы из этой комнаты свободной или отправитесь обратно в камеру – будет зависеть от ваших показаний. Советую вам отвечать искренне, суд примет это во внимание. Итак, вас зовут Дебора Пьюсергуи…

Одинаково ровным голосом она ответила на вопросы, касающиеся ее семьи, приезда в Анси, рассказала, кто такие мадам Пюже и господин Фетини и как она попала в дом к Нантье. Комиссар подумал, что надо будет этого Фетини допросить. Когда она закончила, Мосне спросил напрямую:

– Признаете ли вы, что убили Жерома Маниго?

– Нет.

– Признаете ли вы, что украли шкатулку с бриллиантами, которую покойный хранил у себя в комнате?

– Нет.

– Признаете ли вы, что знали о существовании этой шкатулки?

– Господин Маниго мне ее показывал.

– У вас в сумке был найден бриллиант. Как он туда попал?

– Не я его туда положила, больше я ничего не знаю.

– Старший инспектор так не считает.

– Я его за это не виню.

Полицейские смотрели на нее и все больше убеждались в том, что она не шутит. Комиссар Мосне не переставал удивляться: эта молодая особа не походила ни на одну из тех, кого он привык видеть в стенах своего кабинета.

– Плишанкур… изложите вашу точку зрения по данному вопросу.

Дебора перевела свои ясные глаза на старшего инспектора. Лучше бы она смотрела в другую сторону!

– Я склонен верить, что, приехав в Анси, вы действительно не замышляли ничего дурного. Но события, разыгравшиеся в доме Нантье, повлияли на ваше дальнейшее поведение. Кто-то – не могу сказать, кто именно, – посвящает вас в историю Сюзанны Нанто, и тут же вслед за этим Жером Маниго показывает вам свои бриллианты. Такое невиданное богатство вскружило вам голову. Вы впервые в городе и начинаете понимать, какую цену имеют здесь деньги. Глаза у вас разбегаются, вам хочется всего: платьев, украшений… и мысль о том, что целое состояние бесполезно лежит в комнате дядюшки Жерома, не оставляет вас. Тогда вы решаете завладеть им. Но как? И тут кто-то из обитателей виллы вас разгадал, а разгадал он вас потому, что давно уже думал о том же самом. Этим кем-то мог оказаться дворецкий. План действий разработал, я думаю, он. Он позвонил Сюзанне и вызвал ее из монастыря, пообещав золотые горы, затем придумал историю с приездом девушки на виллу – тут уже понадобилась и ваша помощь – но немного перегнул палку, приписав Сюзанне слова, произнести которые она была просто не способна. Конечно, и господин комиссар, и я считаем вас всего лишь сообщницей… Я не сомневаюсь, что убил Жерома Маниго тот, другой. Поэтому в ваших же интересах чистосердечно признаться и рассказать нам, как все было. Я уверен, что трибунал отнесется к вам с пониманием. Правильно я говорю, господин комиссар?