Убийственная связь - [16]

— Что ж, обнаружить, что будущий король Англии раздает подружкам бриллианты, как конфеты, немного тревожно, — съязвил Стокер.      

— Действительно, — сухо ответил Арчибонд. — Но было нечто большее. Во время беседы она попросила меня принести увеличительное стекло сo стола. Зрение доставляет ей проблемы в последнее время. Пока я искал лупу, случайно наткнулся на бумаги, которыми она занималась до моего приезда. Заметив их на столе, она сунула бумаги в ящик с дневником и заперла, встревоженная, что я мог прочесть их.

Он снова переместился, ему явно было неудобно.

— Я собирался вторгаться в ее частную жизнь. Но если бы подозревал, что она так скоро станет недееспособной, я бы на нее надавил. Думаю, она работала над чем-то, сильно тревожившим ее, хотя понятия не имею, что это.

— Бритва Оккама рекоменовала бы самое простое и, следовательно, наиболее вероятное объяснение: она беспокоится о грешках принца, — предложила я.

— Конечно, — согласился Арчибонд. — Здесь может быть что-то, чего мы не знаем. Ситуация, безусловно, заслуживает некоторого беспокойства.

— Что вы знаете об этой женщине? — я спросила внезапно.

Арчибонд пожал плечами.

— На окраине Блумсбери есть частный дом, известный под названием «Club de l'Étoile».

— «Клуб Звезды». Как уместно для предприятия, связанного с ночными развлечениями.

— Верно. Это тайный клуб для дам и джентльменов, имеющих средства и определенные привычки, - промолвил он с деликатностью.      

— Бордель, — грубо сказала я.

— Клуб, — твердо поправил инспектор. — Частный дом, нет штатных сотрудников, кроме домашнего персонала. Все — совершеннолетние, без присутствия наемных «профессионалов» в строгом смысле этого слова. Клуб обслуживает разнообразные вкусы, там проводятся развлекательные мероприятия, тематические вечеринки и тому подобное. Дом превосходно меблирован, роскошен во всех деталях, с изысканной едой и напитками. Настоящий дворец разврата.

— И его королевское высочество является там завсегдатаем, — закончил Стокер. К его чести, не было ни малейшего намека на осуждение в его интонации. Поскольку Стокер провел годы, живя в значительно менее грандиозном учреждении в Бразилии, у него было мало камней за пазухой, чтобы бросать.

— Так и есть, — сознался Арчибонд. — Клубом управляет француженка с дурной славой. Она сменила много имен в прошлом. Теперь она называет себя мадам Аврора, по имени богини рассвета. Говорят, она была куртизанкой в Париже несколько лет. Дама ужасно осторожна. Ее гостей никогда не смущает полиция или журналисты. Мадам организовала несколько входов и выходов из здания, чтобы посетители не были замечены ни прибывающими, ни уходящими. В клубe не совершается ничего противозаконного, так что мы ничего не можем поделать с ее деятельностью. Она сохраняет идеальное молчание о своих посетителях.

— Похоже, вы много о ней знаете, — заметил Стокер с продуманной вялостью.

Арчибонд развел руками.

— Наш долг — следить за погодой в подобных местах, которые посещают великие и знатные. Надо всегда оставаться бдительным, когда существует возможность шантажа.

— Полагаю, если его королевское высочество пожелает удовлетворить либидо, он вряд ли сможет найти более подходящее место, — вслух подумала я.      

— У вас континентальный склад мышления, мисс Спидвелл, — тон Арчибондa звучал где-то между шоком и восхищением. — Как вы говорите, если бы принц желал побаловать себя - а какой молодой человек не желает?... К сожалению, этот конкретный клуб довольно дорог.

— Насколько дорог? — полюбопытствовал Стокер.

— Вступительный взнос десять тысяч гиней, — ответил Арчибонд.

Я задохнулась от возмущения.

— Десять тысяч гиней! Знаете ли вы, что я зарабатываю за один экземпляр Papyio amynthor? Три гинеи. Три гинеи за идеальный образeц одного из самых красивых существ в мире. И вы говорите, это место требует за членство тысячи таких существ, чтобы люди могли устраивать оргии в частном клубе?

— Мир, моя дорогая мисс Спидвелл, несправедливое место, — по-философски отозвался он, пожимая плечами. — Но я подозреваю, что вы уже это знали.

Инспектор продолжал:

— В дополнение к nom d’amour, владелица, мадам Аврора, всегда выглядит, как богиня рассвета. Она носит уникальную тиару, подаренную ей Наполеоном III — галактика бриллиантов. По обычаю клуба, когда кто-то наслаждается ее личными услугами, они дарят ей бриллиантовую звезду. Чем щедрее, тем лучше.

— А что может быть более щедрым даром, чем алмаз от «Garrard»? — вставил Стокер.

— Точно. Притом звезда, созданнaя по образцу драгоценностей матери принца? Вы можете представить газеты? — Арчибонд заметно вздрогнул. — Если они запустят в это зубы, тo будут преследовать его до смерти, разбирая каждую грязную деталь.

— И вы уверены, что драгоценность у мадам Авроры? — спросила я.

— Да, конечно, — сказал Арчибонд. — Принцесса подошла ко мне с разговором об этом бедственном положении две недели назад. Она призналась, что ее фрейлина получила любопытное сообщение из «Garrard». Похоже, ювелиры стремились предупредить принцессу о возможном mésalliance со стороны принца.

— Немного выше и вне сферы компетенции ювелира, — заметила я.