Убийства павлиньим пером - [16]

– Или если он настоящий псих, конечно.

Г. М. недоброжелательно нахмурился:

– Даже и в этом случае. Никакой псих, не считая политических наемников, не будет настолько не в своем уме, чтобы желать быть пойманным. Джек-потрошитель был исключением, если хотите. Да, он писал в полицию, но никогда не предостерегал ее заранее, где он собирается использовать свою бритву. Кроме того, в этом деле нет ни малейшего намека на сумасшествие, как я, надеюсь, в состоянии объяснить вам. Нет, Мастерс. Этот парень знал, что он в безопасности и с легкостью совершит убийство, как бы вы ни пытались его остановить.

– Все это очень хорошо, сэр, однако взгляните на факты! Вы знаете какой-нибудь безопасный метод совершения убийства?

– Нет, сынок, – ответил Г. М. – И надеюсь на Бога, что перед нами не тот случай.

И снова сержант Поллард ощутил неловкость. Снаружи ранний вечер все еще обещал бурю, которая так и не разразилась. Маленькие глазки Г. М. обвели комнату, прикидывая.

– Ну хорошо, теперь мы просто пройдемся по свидетельствам, насколько я смог их уловить из той тарабарщины, которую вы тут мне наговорили. У меня есть пара вопросов, которые я хотел бы вам задать, а потом мы попытаемся реконструировать преступление. Начнем с самого начала. Ты, сынок. – Маленькие глазки остановились на Полларде, довольно сильно его смутив. Г. М. подвигал очки туда-сюда по носу, что-то пробормотал себе под нос и продолжил: – Итак, я понял, что вы отправились к Хьюстону и Кляйну. Они сказали вам, что сегодня утром дали ключи Вэнсу Китингу. И еще сказали, что в последний раз дом осматривали три месяца назад. Тогда это была Франсис Гейл, девушка, обрученная с Китингом. Верно?

– Да, сэр.

– И это означает что? – мягко спросил Мастерс.

– О, совершенно не обязательно. А еще мы знаем, что вчера сюда приезжал транспортный фургон и мужчины привезли кое-какую мебель. Ну хорошо, у них должны были быть ключи, чтобы войти. Я не понимаю: так где же они взяли ключи, если Китинг до сегодняшнего дня свои не получал?.. Не перебивайте меня, черт возьми! Нет, сынок. Когда ты поднялся на ступеньки дома, в начале улицы проехал двухместный «толбот», в нем сидела женщина, которая рассматривала дом оценивающим взглядом. Верно?

– Да, сэр.

– Ох-ох! Вы узнаете эту женщину, если увидите ее снова?

– Думаю, что да. Она молодая, без сомнения, не уродина, но я видел ее с далекого расстояния, и автомобиль двигался. Однако я успел записать номер машины. Это был МХ-792.

– За ним следят, – сообщил Мастерс.

– Так, а теперь выслушаем вашу историю, – не отступал Г. М., поворачиваясь к старшему инспектору. – После того как Китинг ввязался во все эти проблемы с покупкой дома и с тем, чтобы выбросить вас отсюда, он вышел из этого дома в десять минут третьего. И куда же он отправился?

Мастерс вытащил записную книжку, прочистил горло и принялся рассказывать по памяти:

– Персона, о которой идет речь, вышла ловить такси. Дошла до Кенсингтон-Хай-Стрит, прежде чем ей это удалось. Обнаружила там стоянку такси. Взяв следующее такси, я последовал…

– Понятно, ты прыгнул в машину со свистом: «Скотленд-Ярд! Следуйте за той машиной!» Хо-хо! Я просто вижу, как ты это сделал, сынок.

– Простите меня, я ничего такого не делал, – спокойно возразил Мастерс. – Таксистам нельзя говорить заранее, что ты – коп, потому что они тут же начинают гадать, получат ли свои денежки, и ты потеряешь своего преследуемого. Грр-рм. – И он продолжил в официальной манере: – Интересующая нас персона проехала по Пикадилли, Хэймаркет, Кокспур-стрит и через Трафальгарскую площадь к таверне «Галеон» в Уайтхолле. Там выпила две порции, ни с кем не общалась. Затем покинула бар, так как в три часа он закрывался. Не похоже было, чтобы персона куда-либо торопилась. Прошла по Уайтхоллу, пересекла Грейт-Джордж-стрит и вошла в блок квартир под названием Линкольн-Мэншнз. (Он там жил.) Поднялась наверх на лифте. Я приблизился и был уже готов заговорить с портье, когда интересующая нас персона снова спустилась на лифте и сказала портье: «Не позволяйте мистеру Гарднеру уйти», затем вышла на улицу…

– Подожди секунду. Как ты думаешь, что все это значит?

– У меня нет ни малейшей идеи, – смущенно улыбаясь, признался Мастерс. – Разве что в нашем списке появилось еще одно имя. Франсис Гейл, Филипп Китинг, мистер и миссис Джереми Дервент и теперь кто-то по имени Гарднер. Надеюсь, это немало. Но продолжу о Китинге. Он пробыл в квартире не более трех-четырех минут. После этого вышел и примерно минуту просто шатался по улице, оглядываясь по сторонам. В пятнадцать тридцать он опять поймал такси и приехал сюда на Кобург-Плейс. На дороге мы попали в пробку и не могли выбраться из нее приблизительно в течение часа. Китинг перешел Кобург-Плейс, прошел по Бервик-Террас и вошел в дом. Не густо, не правда ли?

– Нет. И ничего слишком потрясающего. Ты думаешь, что он просто убивал время, а? Ну хорошо, теперь давайте посмотрим, что мы можем сделать с реконструкцией преступления. Вероятно, мы не сможем сказать, как это проделал убийца. Но давайте представим, что Китинг лежит здесь сейчас, с пушкой у левой руки и с портсигаром под животом. Давайте посмотрим, где он мог стоять или сидеть, когда в него выстрелили; и какой из выстрелов был сделан первым и почему; и что Китинг мог видеть, если допустить, что он что-то видел. Надеюсь, Мастерс, вы уже выяснили, кому принадлежат отпечатки пальцев на портсигаре?