Убийства единорога - [26]

Глава 9 НЕВИДИМОЕ ОРУЖИЕ

Фаулер повернулся к Эльзе Миддлтон. Его лицо было настолько бледным, что сросшиеся брови напоминали перекладину креста.

— Вам незачем на это смотреть, — хрипло сказал он. — Лучше идите в свою комнату.

Голова женщины опустилась — мне показалось, что она вот-вот перелетит через перила, и я подхватил ее.

— Обморок, — хладнокровно заметила Эвелин. — Я позабочусь о ней.

Она отодвинула Оуэна Миддлтона, стоявшего по другую сторону от Эльзы.

Я побежал вниз. За мной последовали Фаулер, Хейуорд, д'Андрье и мажордом Огюст. Хейуорд толкнул меня, и мы оба едва не свалились на тело у подножия последнего пролета.

Тело уже перевернули лицом вверх. Чуть выше переносицы виднелась чистая круглая рана, но при виде ее меня затошнило, так как орудие убийства, вытащенное из нее, оставило следы. Лицо выражало ужас и удивление, которые выглядели гротескно, так как щеточка усов наполовину отклеилась от верхней губы.

Я слышал только тяжелое дыхание. Мы беспомощно столпились вокруг. Эбер и Г. М. опустились на колени около тела. Фаулер склонился вперед, бледный, но заинтригованный. Миддлтон держался за нижнюю стойку перил, как недавно Эльза за верхнюю. Хейуорд прислонился к стене, пыхтя и жестикулируя, словно сердитый инвалид. Огюст стоял неподвижно. На полпути вверх по лестнице д'Андрье в ермолке и халате тихо постукивал пальцами по перилам.

Именно он нарушил паузу, начав спускаться. Его шаги гулко звучали на дубовых ступеньках.

— Выходит, я был не прав. Я думал, что он Фламанд, который выдает себя за Гаске.

Зычный голос Г. М., казалось, предотвратил грядущую панику:

— Спокойно, ребята! Мы уже думали более чем достаточно, и тем не менее убийца нас провел. Теперь нужно действовать быстро, и вы все должны помочь. Я видел, как он свалился на пол. А кто из вас видел, что произошло наверху? Говорите быстро, пока не успели забыть!

— Я видел, — отозвался Фаулер. Он был потрясен, и его голос звучал хрипло. — Я был там. Думаю, миссис Миддлтон тоже. Но я не могу точно описать происшедшее. Дайте мне полминуты, чтобы прийти в себя… — Фаулер провел рукой по курчавым черным волосам, бросил взгляд на тело и отвернулся. — Его комната прямо напротив лестницы, а моя — на другой стороне коридора, по диагонали от его, ближе к концу галереи. Я стоял у двери, ожидая, когда он выйдет из комнаты…

— Почему? — Обычного сонного ворчания Г. М. как не бывало. Он никого не называл «сынок» и был насторожен, как старший инспектор Мастерс.

— Ну… чтобы задать вопросы для интервью, прежде чем он сойдет вниз говорить с вами и сэром Джорджем.

— Угу. И долго вы там ждали?

— Ну… около четверти часа, за исключением, может быть, пары минут, с тех пор как все поднялись в свои комнаты. Все, кроме вас и сэра Джорджа. Он, — Фаулер кивнул в сторону тела, — поднялся на несколько минут раньше нас, если помните.

— Значит, все это время вы наблюдали за происходящим на галерее? Ваша дверь была открыта настежь?

— Нет — приоткрыта на дюйм, чтобы я мог смотреть на его дверь. Поймите, я не шпионил, а просто боялся его упустить.

— Угу. Продолжайте.

— Около пяти минут назад электрический свет в коридоре погас. Не в комнатах — во всяком случае, не в моей, там только парафиновые лампы…

— Вы еще не были наверху, сэр Генри? — послышался спокойный голос д'Андрье. — Устанавливать электричество всюду слишком хлопотно. На втором этаже электричество только на галерее, в ванной и трех комнатах сзади, которые занимаю я.

— Продолжайте. — Г. М. повернулся к Фаулеру. — Что вы сделали, когда погас свет?

— Естественно, открыл дверь и выглянул…

— Ну? Вы что-нибудь увидели?

— Нет. Было слишком темно. В моей спальне горела лампа, из-за чего снаружи, казалось, было еще темнее. Я не мог разглядеть ничего, кроме света из нижнего коридора над лестницей. Потом я услышал, как отодвинулся засов и открылась дверь напротив моей. Я знал, что это ванная, и услышал голос Миддлтона: «В чем дело? Перегорели пробки?»

— Верно, — энергично кивнул Миддлтон. — Свет в ванной погас…

— Я сказал ему: «Кажется, пробки внизу». Тогда Миддлтон закрыл дверь ванной и направился к своей комнате с другой стороны лестницы. Я видел, как он прошел мимо лестницы и открыл дверь — в комнате горела лампа. И примерно в то же время этот парень… Гаске… открыл свою дверь… — Фаулер пришел в себя скорее благодаря интересу к делу, нежели усилию воли. Его взгляд был печальным и при этом возбужденным. — Чертовски странно, сэр, — задумчиво промолвил он. — Я запнулся на слове «Гаске». Кажется неправильным называть его так. Он появился и исчез, как фейерверк, и казался не реальным человеком, а всего лишь парой масок. Вы меня понимаете?

Г. М. прищурился:

— Очень интересно. Теперь расскажите, что он делал. Вы ведь хорошо его видели?

— Да. На столе у двери горела лампа, и он нагнулся, чтобы задуть ее. В одной руке у него была коричневая картонная папочка с кармашками вроде миниатюрной картотеки, какой пользуются адвокаты. Он казался слегка удивленным тем, что на галерее темно, но, поколебавшись, погасил лампу и направился к лестнице…

— Не застревайте, черт возьми! Что было потом?