Убийцы Российской Империи. Тайные пружины революции 1917 - [87]

Ну а о том, как оказался «приближенным» к руководству Советом, Троцкий показал:

«В состав Исполнительного Комитета Петроградского Совета Р.С.Д. я был приглашен (с совещательным голосом) самим Исполнительным Комитетом, как бывший председатель Петербургского Совета Раб. Депутатов 1905 года. В состав Всероссийского Исполнительного Комитета я вошел на всероссийском съезде Советов от фракции „объединенных социал-интернационалистов“».

И все же само по себе это показание, представляющее определенный интерес, мало чего стоит без уточнения того же Троцкого: «На вопрос о составе Исполнительного Комитета С.Р.С.Д. я могу лишь рекомендовать следственным властям обратиться за справками к председателю его, Н.Т. Чхеидзе,[185] или товарищам председателя — Керенскому, Скобелеву и др.». Не исключено, что опытный подпольщик Троцкий, не желая давать лично информацию о составе Исполнительного Комитета, назвал фамилии только своих «персональных поручителей», тех, кто «персонально» пригласил его в состав Комитета, кто рекомендовал его кандидатуру всероссийскому съезду Советов. Ссылка на то, что он был приглашен как бывший председатель Петербургского совета, — не совсем серьезна. Председателем он был еще в 1905 году, т. е. 12 лет назад, и за это время успел довольно шумно скомпрометировать себя и связью с Парвусом, и выступлениями против войны, и готовностью к сближению с большевиками. Нет, не в этом причина его приглашения. Тем более если учесть, что возможные «поручители» — люди разных политических течений и умозрений: Чхеидзе — меньшевик, Керенский — эсер, Скобелев — меньшевик и «молокан» (по его же словам). Правда, последний в беседе с Александровым сообщил, что с Троцким семь лет назад был близок и вел совместно с ним борьбу против большевиков и Ленина. Позже разошлись по вопросам отношения к войне. Ну а потом (это уже не из показаний Скобелева Александрову, а из исторических источников) снова сошлись на почве «служения большевизму» — в 1922 году Скобелев вступил в РКП(б). Но Чхеидзе, а тем более Керенский, — что их могло заставить так отнестись к Троцкому, в крайнем случае, если не рекомендовать его в состав Комитета, то и не возражать против его введения в этот орган? Оказывается, была мощная тайная надпартийная сила, о которой уже шла речь, объединившая и Чхеидзе, и Керенского, и Скобелева. О ней, т. е. о масонстве, Чхеидзе, являвшийся членом Верховного Совета российских масонских лож, в августе 1925 года, будучи в эмиграции, в Марселе, вспоминал так:

«Верховный Совет состоял, помнится, из 12–14 человек: состав его за мое время (1912–1916 годы) несколько изменялся; я помню следующих: Керенский… Скобелев…».[186]

Да, но при чем здесь Троцкий?.. Предположение, конечно, сомнительное о принадлежности Троцкого к масонам, но не такое уж и надуманное.

3 апреля 1960 года составитель часто здесь цитируемой книги о масонах Б.И. Николаевский писал Н.В. Вольскому (Валентинову): «О русском масонстве у меня имеются интереснейшие материалы — показания Гальперна, Чхеидзе, Гегечкори (члены Верховного Совета русских лож), воспоминания кн. Бебутова (основатель) и ряда других… Есть материалы о переговорах, которые Бебутов в 1909 году вел с Плехановым, эсерами и т. д.».[187] Если снова вспомнить о неприязни и недоверии, которые Плеханов питал к Троцкому, и все же по какой-то особой причине стал его поручителем перед французским правительством в журналистских и издательских делах Троцкого, и об этих переговорах масонов с Плехановым, то не так уж трудно предположить, что Троцкий, испытывая временные затруднения, именно через масонов мог заручиться поддержкой такой влиятельной фигуры, тоже вступавшей в контакты с этой тайной и полумифической организацией.

Немало оснований для подобных размышлений имеется в воспоминаниях видного масона А.Я. Гальперна. По его словам, в последние перед Февральской революцией месяцы «организационно братство… достигло своего расцвета». Масонские ложи существовали в крупных городах России повсеместно, в Петрограде же их насчитывалось несколько, куда входило 95 человек. После опубликования состава Временного правительства на квартире Керенского состоялось якобы первое послереволюционное собрание Верховного Совета. Разговор на нем шел… о воздействии на левых. Именно этот вопрос больше всего занимал масонов, стремившихся «воздействовать на левые партии в целях удержания их в русле коалиционной политики». Гальперн считал, что в этот период «значительная доля работы» легла на него. Ему довелось вести «все основные переговоры с Советом рабочих депутатов, т. е. с Чхеидзе». Часто он получал поручения непосредственно от Керенского, недовольного тем или иным решением Совета (депутатского, немасонского). Гальперн ехал в Таврический дворец, где, встретившись с Чхеидзе, быстро утрясал противоречия. Дело облегчало то, что Чхеидзе «был братом», с ним посланец Керенского мог говорить совсем просто: «Чего кочевряжитесь, ведь все же наши это считают правильным, надо исправить и сделать по-нашему». По его же сведениям, «большую роль играли братские связи в деле назначения администрации 1917 года на местах», поскольку если речь заходила о какой-нибудь видной вакантной должности, то «прежде всего мысль устремлялась на членов местных лож». Ну а облечь хорошую мысль в реальное назначение своего человека для масонов тоже не составляло, видимо, большого труда. Ведь начиная Временным правительством и Исполнительным Комитетом депутатского Совета и кончая уездной властью в лице полномочных представителей Временного правительства и местными Советами, все было охвачено их влиянием. Скажем, те же Керенский и Скобелев — министры Временного правительства и члены Исполнительного Комитета, председателем которого являлся тоже свой человек — Чхеидзе.