Убийцы разума - [14]

Как всегда, ужин Линды был превосходным: он был представлен охлажденными креветками и вкусным соусом ремулад, а затем жареным ягненком в мятном соусе, печеным картофелем, фаршированными грибами и фасолью. вертс с рубленым миндалем. Хорошее бургундское, Шамбертен 1961 года с бараниной. Конечно, остальные наслаждались ужином. Они привыкли к хорошей еде и хорошему вину, но, откинувшись на спинку стула, я подумал, нравится ли им это так же сильно, как и мне. Когда вы столкнулись со смертью, когда вы увидели извращенную ненависть и грязную грязь в этом мире, и когда вы знаете, что вас ждет еще одна порция того же самого, вы по-особому наслаждаетесь добром. что мало кто знает.

Позже, намного позже, с Линдой рядом со мной, ее высоким, стройным телом, обнаженным против меня, я мог почти забыть Сонёна и зло, которое его окружало. Почти. Линда издавала жужжащие звуки, мягкие звуки женщины, которая это знает? она вот-вот будет совсем и полностью удовлетворена.

«Ник, пять центов за твои мысли, — сказала она, глядя на меня своим широкощеким лицом с угловатыми чертами. В ее голубых глазах читалось беспокойство, а между ними был намек на хмурость.

— Они не стоят и пенни, — сказал я.

— Тогда прогони их, — сказала она, приподнявшись на локте и повернувшись так, что одна из ее грудей легла мне в руку. Тепло моей руки на ее нежной коже выражало страстное желание, которое зажигало все ее тело, как спичка зажигает огонь. Она положила руки мне на плечи и притянула меня к своему длинному жилистому телу, удерживая меня так, пока она поднимала свое туловище, и звуки сорвались с ее открытых губ.

Она пришла ко мне с желанием, на которое я ответил, и мы были одним целым, двигаясь как одно, поднимаясь и опускаясь как одно тело. Ее стройные, сильные ноги цеплялись за мои бедра. Как всегда, когда ее оргазм приближался, она мотала головой взад-вперед на подушке и ахала от восторга. Я долго удерживал ее неподвижно, пока с глубоким вздохом, похожим на воздух, вырывающийся из дырявого воздушного шара, она не упала на спину с закрытыми глазами и чуть улыбающимися губами...

На следующее утро мы встали рано. Было пасмурно и серо, и лошади плыли в холодном воздухе. На сером небе виднелись розовые полосы, а на ветвях деревьев еще оставались листья.

Мой большой жеребец подбросил копыта в воздух, пока мы ждали, пока все соберутся. Ритч Уошфорд, одетый в малиновое пальто, стоял наготове с чашкой бренди. Напиток был теплым, желанным глотком в холодном утреннем воздухе. Ритчи верхом на белой кобыле, отличной, сильной лошади - быстрой и выносливой.

В гонке было как минимум восемь хороших прыжков. Мы начали, и именно Ритч Уошфорд, Линда и я первыми преодолели первое препятствие, простую живую изгородь. Потом был деревянный забор, потом тройная изгородь. Потом ручей, а потом участок ровной земли для следующего прыжка. Рич Уошфорд и я теперь были главными. У Линды случился отрыв. Безрассудная скорость, которую мы поддерживали, не была ее сильной стороной.

Я позволил жеребцу пройтись по равнине и быстро нагнал Ритча. Ритч пришпоривает свою лошадь, но мой жеребец был сильнее на равнине. Он вытянул свои могучие ноги, наслаждаясь свободой этого шага. Я погнал его, и через несколько секунд он взял разбег.

Прыжок, который последовал сейчас, был высокой каменной стеной, и я приготовился к нему, задаваясь вопросом, не слишком ли быстро едет жеребец. Я хотел замедлить его, когда его правое переднее копыто ударилось о камень. Его лодыжка вывихнулась, и он чуть не упал. Он нырнул, но выправился. Я резко натянул поводья, надеясь, что мы сможем остановиться до того, как врежемся в каменную стену. Лошадь с возможно, вывихнутой лодыжкой не могла совершить этот прыжок.

Пока я крепко держал жеребца, мимо меня пронесся Рич Уошфорд на белой кобыле. Она подошла для прыжка, и вдруг я увидел, как она прыгнула вперед в странном движении, спотыкаясь в воздухе. Она резко опустила передние ноги, и Ритч описал в воздухе короткую дугу. Я поморщился, когда фигура в красном отскочила от края каменной стены и исчезла за ней. Кобыла ударилась о стену и упала. Мой жеребец остановился в нескольких дециметрах от стены. Я спрыгнул с седла, а остальные натянули поводья . Я увидел, как Линда спешилась с выражением ужаса на лице, когда я перепрыгнул через стену. Ритч Уошфорд был жив, но испытывал сильную боль.

— Моя нога… моя нога, — простонал он. У него также была глубокая рана на лбу.

С помощью двух других я уложил Ритча в покое, пока Линда села на лошадь и потрусила обратно к дому. Она вернулась в фургоне, за ней ехали два конюха с телегой. На носилках из конюшни мы перенесли Ритча через стену в фургон. Кто-то отвез его в госпиталь в Фэрфаксе. Двое слуг втащили обмякшее тело кобылы в повозку. Она убилась, когда она ударилась о стену.

Гонка закончилась внезапно, на удручающей, ужасающей ноте. Я обнял Линду и прижался к ней. Она посмотрела на меня со слезами на глазах. Она и остальные переживали, но я посмотрел на стену, увидел, как мимо меня пронесся Ритч и начал прыжок. Я увидел, как кобыла снова споткнулась в воздухе, подбросив красную фигуру Ритча в воздух. Я никогда раньше не видел такого падения, и это беспокоило меня.