Убийца теней - [34]

Про герцога Самай в полный голос говорил, куда свободнее, чем про то, как в двухбережную веру "промеж своих" не верить.

- Ну, хочется ему, пусть интересуется.

- Да всякий знает, что по снам будущее не предскажешь, - презрительно фыркнул Самай. - Вранье. Вот по драгоценным камням - другое дело, если, конечно, говорить умеешь с ними. И потом, ты понимаешь ведь: науки - одно, а ересь - иное.

- Ну, пожалуй что так.

- Что, Бритва, помог я тебе?

- Да сама не знаю. Но монетку свою держи.

Отдала Ярла мальчишке денежку.

По дороге из сейманского квартала к центру города мысли Ярлы занимал таинственный узник. Надо бы охотничьими полномочиями воспользоваться, письмом с герцогской печатью, и человека этого повидать. Может, здесь и ответ, может, он-то лореттскому ларву бывшим хозяином и приходится. Если это наверняка выяснить, шаг вперед в деле будет.

***

Ночью Лорк не мог заснуть. Разговор с охотницей Ярлой Бирг не разрешил всех его сомнений и терзаний. В его случае разрешить их так легко и просто было невозможно - ведь два десятка лет его приучали считать себя грязным, греховным существом из-за того, что он родился на свет так, как родился. Да, все это время внутри него что-то не соглашалось с Воллетом и другими братьями, что-то говорило: у тебя есть недостатки, но все-таки ты не такое ужасное создание, как хотят внушить тебе они. Это говорил его внутренний разум и душа. Но обыденный, повседневный ум привык принимать то, что твердят другие.

И вера, в которой его воспитали, вырастили здесь, в братстве - она была для него всем или почти всем. Поэтому он не мог безоговорочно довериться ни словам еретика, ни словам убийцы ночных тварей, чье занятие считается необходимым, но не достойным уважения. И не потому ли недостойным, что, охотясь на воплощения левобережных духов, такие как она волей-неволей больше других имеют с ними дело и... в чем-то уподобляются им? Так многие думают...

Уже давно полагалось спать - в братстве ложились довольно рано, и рано вставали - но у Лорка сна не было ни в одном глазу.

Может, пройти потихоньку в келью отца библиотекаря Скейса или брата Кора, как он делал иногда? Это, вообще-то, запрещено, но ведь они просто разговаривают. С Кором - по-дружески, а библиотекарь, как старший и как второй священник, дает Лорку добрые напутствия. Эти братья - единственные, кого он может назвать своими друзьями. Или даже это не совсем то слово... особенно в случае Кора. Скорее, Кор сторонится Лорка меньше, чем другие, и порой, когда у него есть настроение, снисходит до беседы. Но, конечно, и он верит, что Лорк - сын падшей женщины и злого духа, лишь стараниями отца Воллета удерживающийся на стезе добродетели. Этому не верить нельзя... Именно поэтому остальные братья вовсе предпочитают держаться от Лорка подальше. По большому счету, все годы жизни в обители Священного Знака, среди больше чем сотни людей, Лорк был очень одинок. Если исключить совместные молитвы, занятия по изучению священных текстов, на которые он ходил, как и другие младшие братья, и разный труд, который полагалось делать сообща, вроде уборки во дворе или вскапывания огородных грядок весной, - общения в его жизни было мало. С одной стороны, все эти обязанности занимали большую часть времени, с другой - настоящим общением по собственному желанию и выбору они не были. Помимо них оставались только частые наставления отца Воллета да редкие разговоры с библиотекарем и Кором. И всегда, всюду - превосходство других над ним, более или менее явно сквозящее в поступках и в словах. А у некоторых - чуть ли не брезгливость или страх. Лорк устал от этого. Ужасно устал.

И вот - появляется человек, говорящий, что история его происхождения - неправда. Даже два человека. Но один из них - еретик за решеткой, которого рано или поздно казнят, а если нет, то сгноят в тюрьме. Другая - охотница на ночных тварей, ей добропорядочные двухбережники доверять станут не больше, чем самому ему, Лорку.

Он метался, как меду двух огней. Или, точнее, сгорал одновременно на двух огнях.

Встав с постели и ежась - в нынешнем году в кельях и летом было холодно - Лорк подошел к окну. Окно его кельи выходило не во двор, а в сад, и это Лорка всегда радовало. Особенно весной, потому что можно было видеть цветущие деревья и слушать пение птиц. Но даже в этой малой радости как будто таилось что-то недозволенное и неподобающее. Святому брату следует не предаваться праздному созерцанию, а размышлять о печальной судьбе мира, оказавшегося между Двух Берегов, и думать, как спасти свою душу от нечистых влияний левобережных духов, которые в невоплощенном виде подстерегают повсюду.

Но Лорк ничего не мог с собой поделать - ему нравилось смотреть в сад. Он никому не поверял этой тайны, потому что опасался, как бы отец Воллет, узнав о том, не перевел его в келью с окном во двор.

А ночной сад?.. Наверное, о нем и вовсе сказали бы, что это одно сплошное искушение. Сегодня ночь ясная, и посеребренные светом луны деревья шепчут что-то своей листвой на ветру... Где и скрываться невоплощенным злым духам, как не среди них?