Убийца с нежными глазами - [40]

Я повернула ключ и мотор моментально завелся. Я хлопнула по приборной доске и вырулила задним ходом, направляясь к побережью на юг по Стейт-Стрит.

Я припарковалась у Кабана, как раз напротив входа на пристань. Вдоль бульвара расположились восемь мотелей, ни в одном из них номера не были дешевле шестидесяти долларов за ночь. Был уже «мертвый» сезон, но свободных мест все еще не было. Я начала с первого мотеля «Бродяга», где представилась администратору и узнала, кто работал ночным портье в предыдущую пятницу, быстро записала имя и оставила свою визитную карточку с запиской на обороте. В отличие от многих других аспектов моей работы, опрос людей требует чрезвычайного терпения и пристрастия к повторению одного и того же, что нелегко. Тем не менее это приходится делать на всякий случай — вдруг кто-то и в чем-то дополнит какую-нибудь деталь, которая сможет помочь. Направляясь к последнему мотелю, я вернулась к машине и проехала вниз по бульвару с полмили.

На этот раз я припарковалась около военно-морского ведомства, на стоянке, примыкавшей к пристани. Народу здесь было немного. Небо по-прежнему было затянуто облаками, а воздух казался тяжелым от стойкого запаха свежей рыбы и дизельного топлива. Я направилась по тропинке, которая шла вдоль порта, все восемьдесят четыре акра которого были заняты стапелями для одиннадцати сотен лодок. Деревянный узкий пирс выдавался в залив и был увенчан краном и блоками для подъема лодок. Я могла видеть топливный док и док для приезжающих из города, где двое мужчин закрепляли снасти на большом моторном катере, на котором они, очевидно, только что прибыли.

Справа от меня виднелся ряд прибрежных предприятий — рыбный рынок с рыбным рестораном наверху, магазин, торгующий морскими и рыболовными снастями, коммерческий центр для прыжков в воду, две брокерские конторы по продаже яхт. Деревянные фасады зданий стали серыми, но их яркие голубые тенты перекликались с голубыми брезентовыми чехлами на лодках по всей пристани. На минуту я остановилась перед стеклянной витриной с фотографиями лодок, выставленных на продажу,— катамараны, яхты с шикарными каютами, парусные шлюпки, которые могли разместить шесть человек. В гавани было небольшое количество так называемых «живущих на борту» — людей, которые действительно использовали свои лодки как основное жилье. Идея не очень мне нравилась, хотя меня интересовала реальность химических уборных в глухие ночи и водные процедуры в туалетных комнатах на борту лодок. Я пересекла тропинку и наклонилась над железными перилами, глядя сквозь прозрачный лес голых лодочных мачт.

Вода была темно-зеленой. Большие утесы, погруженные в мрачную глубину, напоминали остатки затонувших кораблей. Я заметила нескольких рыб и двух маленьких крабов, ползавших среди валунов у края воды, но далее отмель казалась холодной и безжизненной. На мели из песка и грязи покоилась бутылка из-под пива. Невдалеке причалили две патрульные лодки.

Я увидела линию яликов, привязанных у одного из доков внизу, и это меня заинтересовало. Четыре пристани были заперты, и в них можно было попасть только имея кодовую карточку, выдаваемую Управлением гавани, но эта пристань была доступна. Я спустилась вниз по склону, чтобы рассмотреть все получше. Там находилось приблизительно двадцать пять небольших яликов, сделанных из дерева и стекловолокна, большинство из них от восьми до десяти футов в длину. Я не знала, есть ли среди них лодка, которую брал Даггетт, но это было вполне вероятно: если использовать одну из этих лодок, то пришлось бы грести вокруг края дока и через гавань. Здесь не было течения, и дрейфующая лодка просто бы билась о сваи безо всякого движения.

Я снова поднялась по склону и повернула налево по дорожке, ведущей к доку номер один. У подножия склона я увидела цепную ограду и запертые ворота. Я прошлась по тропинке, наблюдая за прохожими. Наконец подошел мужчина среднего возраста с кодовой карточкой в одной руке и с сумкой с продуктами в другой. Он был мускулист и с загаром до красноты. На нем были бермуды, топсайдеры, свободный хлопчатобумажный свитер, в вырезе которого был виден клок седых волос.

— Извините,— сказала я.— Вы живете здесь, внизу?

Он остановился, глядя на меня с удивлением.

— Да.

Его лицо было таким же помятым, как и хозяйственная сумка после многократного использования.

— Вы не возражаете, если я пройду с вами на эту пристань? Я собираю сведения о человеке, которого выбросило на берег в субботу.

— Конечно, пошли. Я слышал об этом. Ялик, который он украл, принадлежит моему другу. Между прочим, меня зовут Аарон. А вас?

— Кинзи Миллхоун,— ответила я, спускаясь вприпрыжку по склону за ним.— Как давно вы здесь живете?

— Шесть месяцев. Я развелся с женой, и ей достался дом. Прекрасная перемена, лодочная жизнь… Много хороших людей… Вы полицейский?

— Частный детектив,— сказала я.— А чем вы занимаетесь?

— Недвижимостью,— ответил он.— Как вы попали в это дело?

Он вставил свою карточку, толкнул ворота и придержал их, пока я пройду. Я подождала его с другой стороны ворот, чтобы пропустить его вперед.