Убийца нужен… - [86]
На улице было совсем тепло и пахло безумием майских ночей. Пале-Рояль был совсем рядом, и из его сада несся круживший голову запах цветов и молодой травы. Франсис слегка покачивался, но непременно хотел пройтись пешком. Лиз не спорила. Почему-то она заговорила о матери. Возможно, из желания убедить себя в своей независимости, а может быть, чтобы снять с брата хотя бы часть тяготившего их бремени. Сначала Франсис не слушал, а затем резко повернулся к ней.
— А где она сейчас? Где-нибудь с Лавердоном?
— Да, — коротко ответила Лиз. — Они в кабаке.
— Ты знаешь, в каком?
— Да. Не все ли тебе равно?
— Нет. Из-за этого мерзавца она сегодня не пришла ко мне!
Лицо Лиз вытянулось, но Франсис не понял почему. Он подошел к ней ближе. Она спросила очень тихо:
— Разве тебе не лучше без нее?
Франсис сразу отрезвел и улыбнулся.
— Лучше, сестренка. Конечно, лучше. Но я должен свести кое с кем счеты, прежде чем вернуться к себе, в спальню проклятых. Если мне все время будет так хорошо, как сейчас, меня и палкой туда не загонишь.
Я должен увидеть этих сволочей, понимаешь? Иначе сегодняшнего вечера мне не пережить.
Лиз еще не видела его таким усталым, таким мрачным и опустошенным. Они пересекали площадь Французского Театра, и в ярком свете фонарей Лиз показалось, что Франсис ссутулился.
— У тебя болит рана?
— Нет, сестренка. Не рана, а голова. Я думаю о ребятах, они вертятся на койках и орут во сне. Трудно заснуть в день падения Дьен-Бьен-Фу. Ясно, они ничего не понимают. Мы сильнее всех — и вдруг нас разбили. А как же те россказни, которыми нам забивали голову, когда отправляли на бойню? Все иллюзии кончились. Я не могу быть счастлив, Лиз. — Он отпустил ее руку и вытер лоб. — Они нас продали на корню, эти мерзавцы! Подумаешь, Дьен-Бьен-Фу! Еще десять или пятнадцать тысяч солдат, не все ли равно? Какое это имеет значение?.. Я хочу сегодня напиться, Лиз, напиться, как свинья. И пусть платит твоя мамаша. Пусть платит, стерва! Она выбрала вечерок, чтобы повеселиться со своим прохвостом! Так пусть платит!
Франсис разъярился, он точно вдыхал злобу вместе с воздухом. Лиз повела его к машине. В конце концов он заслужил право поступать по своему усмотрению.
За Оперой Франсис увидел старый, довоенный Париж. Он почти забыл эти потоки света, мерцающие неоновые рекламы, от которых ночь казалась полосатой, как зебра. У св. Августина он опять захотел пройтись. Они попали в поток женщин в вечерних платьях. Над улицей плыл веселый шум голосов, из подходивших машин вылезли нарядные офицеры. Франсис вспомнил о своем нелегальном положении и отошел в тень. Рядом какие-то зеваки обменивались впечатлениями о проходивших мимо.
— Они не скучают, эти голубчики!
— Еще бы! Они приехали из своих клубов и неплохо там выпили!
— Ты с ума сошел! Сегодня пал Дьен-Бьен-Фу…
— А им-то что? Видишь, все они пьяны! Посмотри лучше, куда они входят!..
Франсис схватил Лиз за руку, и они повернули обратно. В машине Лиз, чтобы успокоиться, закурила. Франсис тоже взял сигарету и выкурил ее долгими затяжками.
— Свези меня еще куда-нибудь, а потом поедем в кабак.
Лиз свернула на улицу Боэти.
— Подумать только, и я мог спокойно отойти в сторону в сорок шестом… Идиот, я вообразил, что нашивки получают там, где дерутся. Посмотри на этих, они все в орденах, они не ломают голову над разной чепухой. Они потеряли стыд и даже сегодня не хотят держаться в тени.
— Не преувеличивай, Франсис. Слава богу, что не вся французская армия погибла под Дьен-Бьен-Фу.
— Французской армии больше нет. Только дурак, только безмозглый дурак может в ней оставаться.
Он не это хотел сказать. Все его надежды на успех были связаны с армией. Но сейчас он был подавлен и никак не мог прийти в себя. Страшное разочарование заставило его возненавидеть весь мир. Оно испортило ему даже этот вечер, первый вечер на свободе. Ведь в любую минуту они могут понять, что он в самовольной отлучке…
Они выехали на Елисейские поля, и Франсис вновь обрадовался огням города. Но тут же помрачнел. Он вспомнил о демонстрации в честь Победы, о пьянящей радости, охватившей его тогда. Что ж, он избрал неправильный путь, но шел по нему без колебаний. Он исполнял свой долг, не бегал от опасности. Никто не мог упрекнуть его. Почему же этот путь оказался тупиком? Тупиком, из которого не выбраться?..
— Поедем дальше, Лиз.
Лиз послушно вела машину. Она возила его по своим любимым местам. Показала Террасу Шайо. Потом Сену, Эйфелеву башню. Теперь она бранила себя за то, что не взяла с собой Алекса. Как он пригодился бы ей в этом метании по городу, в этих отчаянных поисках радости!.. Бедняга Франсис, как он страдает! Неужели они и Алекса погубят так же, как погубили Франсиса…
И кто это придумал — бесцельно убивать молодых мужчин?..
— Лиз, я потерял восемь лет, восемь лет! Нет, хуже чем потерял: я сам погубил себя. Восемь лет!
Она понимала, что Франсис ищет помощи, но не знала, что делать. Она вспомнила о словах Дювернуа в день их первой встречи и попыталась дать брату его лекарство. Почему Франсис никогда не расскажет о своих старых друзьях, о товарищах по Сопротивлению? Задавая этот вопрос, она оробела, но заставила себя кончить фразу. Она старалась говорить как можно мягче и ласковее.
Среди ведущих мастеров постимпрессионизма Поль Гоген занимает особое место и как личность, и как художник, творчество которого получает самые противоречивые оценки специалистов. Свою лепту в «гогениану» внес и известный французский писатель и искусствовед Пьер Декс, автор работ о Делакруа, Мане, Пикассо и др. В этой книге Декс сообщает много новых фактов из жизни Гогена и исправляет ряд ошибочных положений своих предшественников — биографов и исследователей творчества художника.
Автор «Клеопатры» французский писатель Пьер Декс (род. в 1922 г.) создал ряд интересных книг, переведенных на русский язык («Убийца нужен», «Глубокая река» и др.) В юности он участвовал в движении Сопротивления, был схвачен гестапо и брошен в Маутхаузен, оттуда совершил успешный побег.В «Клеопатре» Декс выступает как историк и эссеист. Среди многих произведений о самой знаменитой женщине Древнего Востока эта книга занимает особое место. Оперируя богатым материалом, автор создает не научный трактат, а повествование, в котором на сцену выходят живые люди.Мудрая и обаятельная книга является современной в лучшем смысле этого слова.
Сюрреалисты, поколение Великой войны, лелеяли безумную мечту «изменить жизнь» и преобразовать все вокруг. И пусть они не вполне достигли своей цели, их творчество и их опыт оказали огромное влияние на культуру XX века.Пьер Декс воссоздает героический период сюрреалистического движения: восторг первооткрывателей Рембо и Лотреамона, провокации дадаистов, исследование границ разумного.Подчеркивая роль женщин в жизни сюрреалистов и передавая всю сложность отношений представителей этого направления в искусстве с коммунистической партией, он выводит на поверхность скрытые причины и тайные мотивы конфликтов и кризисов, сотрясавших группу со времен ее основания в 1917 году и вплоть до 1932 года — года окончательного разрыва между двумя ее основателями, Андре Бретоном и Луи Арагоном.Пьер Декс, писатель, историк искусства и журналист, был другом Пикассо, Элюара и Тцары.
Повести и романы, включенные в данное издание, разноплановы. Из них читатель узнает о создании биологического оружия и покушении на главу государства, о таинственном преступлении в Российской империи и судьбе ветерана вьетнамской авантюры. Объединяет остросюжетные произведения советских и зарубежных авторов сборника идея разоблачения культа насилия в буржуазном обществе.
Острый сюжет, документальная канва, политическая заострённость и актуальность главной идеи, динамизм развития и непредсказуемость развязки.Главный герой — служащий западногерманского концерна Ганс Гундлах — неожиданно оказывается в гуще политической и вооруженной борьбы в Сальвадоре во второй половине двадцатого века.
«Бананы созреют зимой» – приключенческий детектив, действия которого происходят в наши дни в Южной Америке. Североамериканские спецслужбы действуют на территории одной из «банановых республик».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман латышского писателя входит в серию политических детективов «Мун и Дейли».«Гамбургский оракул» — роман о нравах западных политических кругов и о западной прессе. Частные детективы Мун и Дейли расследуют невероятно запутанную гибель главного редактора прогрессивной газеты.
Все началось с телеграммы, полученной Джоном Купером, затворником и интеллектуалом. «Срочно будь в фамильной вотчине. Бросай все. Семейному древу нужен уход. Выше голову, братишка».Но, прибыв на место встречи, герой видит тело мертвого брата, а вскоре убийцы начинают охоту и на него.Лишь разгадав семейную тайну, Джон Купер может избежать гибели.