Убийца королевы - [51]

Леонидас сел в седло и улыбнулся мне.

— О, я бы так не сказал. Я намерен позаботиться о том, чтобы мы встретились ещё один-единственный раз.

Он пришпорил коня и поехал по дороге прочь, а я на мгновение задумался — не попробовать ли метнуть заклинание ему в спину.

Глава 22 Вода в ванной

Мы остановились в одной из маленьких гостиниц для путешественников — с плохо крытой соломенной крышей, с замерзающими, пропускающими ветер каменными стенами и разбавленным пивом; таких гостиниц много разбросано в северной сельской местности. Одну комнату Эррас снял для госпожи, а вторую делили он, Рейчис и я. Я слегка беспокоился, что Леонидас может найти нас здесь. Но я почти не сомневался, что он не заметит такого местечка, даже если его конь вбежит прямиком в гостиницу.

— Я думал, она хотела добраться до Саррикса к ночи, — сказал я, усевшись на кровать в одном полотенце и принявшись соскребать с рубашки следы крови.

Эррас позволил мне принять ванну первым, поскольку во время нападения большая часть кровавых брызг на него не попала. Я был благодарен и немного удивлён, так как его предложение означало, что ему придётся купаться в грязной воде. После того как я вылез, Рейчис опустил лапу в воду и решил, что она слишком горячая. Это спасло меня от длительного спора о том, почему «бесполезный старый голокожий» моется раньше «благородного белкокота, который спас жизнь всем, одной лапой уложив пятьдесят воинов забанской элиты».

— Кой толк приезжать в город так поздно? — спросил старик, откидывая голову на край ванны; пар клубился вокруг его лица. — Маршалы до завтра не пустят нас в тюрьму, чтобы повидаться с Тасией.

Он вздохнул, но не от удовольствия.

— Если они вообще впустят графиню.

— А что будет, если они откажутся её впустить?

Эррас приподнял бровь.

— Моя госпожа наверняка сделает что-нибудь такое, о чём мы с вами будем сожалеть.

Он кивнул на футляры с порошками на моей кровати.

— Вы ведь не собираетесь просто проделать дыру в тюрьме, как проделали в тех забанцах, а?

Я вытер руки полотенцем, прежде чем проверить футляры.

— Я потратил большую часть своих запасов на забанцев. Кроме того, порошки не любят, когда их используют против чего-нибудь, кроме людей.

Это было не совсем так, но я предпочитал не выдавать больше необходимого об оружии, от которого в первую очередь зависело, останемся ли мы с Рейчисом в живых.

— Не возражаете, если я спрошу, из чего сделаны ваши порошки, господин Келлен? — спросил Эррас.

Я похлопал по левой кобуре.

— Красный порошок — вороний корень и толчёный искровой камень, смешанные с несколькими ингредиентами, которые я предпочитаю держать в тайне.

— А другой?

— По большей части это язык мертвеца.

Эррас уставился на меня, наверное, пытаясь понять, не потешаюсь ли я над ним. Потом спросил:

— Значит, если я правильно понял, вы грабите множество могил?

Я покачал головой.

— В крайнем случае сгодится любой труп, но лучше всего порошок срабатывает, если язык берётся у того, чья смерть имеет ко мне какое-то отношение.

— Тогда почему вы не собрали языки убитых вами забанцев?

— Поверьте, мне бы этого хотелось. Но в Дароме осквернение трупов — преступление. Леонидас воспользовался бы предлогом, чтобы напустить на меня своих людей, что было бы… неудобно.

Эррас кивнул.

— Генерал — одно сплошное неудобство.

Он встал в ванне, старый, костлявый и весь сморщенный (как и следовало ожидать), но ничуть не смущённый.

Я бросил ему полотенце и снова начал отчищать рубашку, как вдруг в голову мне пришла одна мысль.

— Графиня Мариадна сказала Леонидасу, что ей нужно быть в Сарриксе нынче вечером. Она ему солгала.

Эррас мрачно улыбнулся.

— Моя госпожа делает из лжи нечто вроде профессии.

Рейчис схватил мою рубашку. Я отложил её в сторону, и белкокот вспрыгнул мне на колени, чтобы я расчесал его шерсть. У него не утончённая натура, но ему очень нравится, когда его время от времени расчёсывают.

— Если Мариадна терпеть не может генерала, почему она не велит ему проваливать? — спросил я.

Эррас вздохнул.

— Уж поверьте, господин Келлен, иногда мне хочется, чтобы она так и поступила. Но Леонидас командует войсками на северо-восточной границе. В последнее время забанские налётчики пересекают эту границу каждую вторую неделю и тогда первым делом наносят удар по владениям графини. Если солдаты королевы не явятся вовремя, ну… Мы конченые люди.

— Поэтому Леонидас…

— Генерал Леонидас — тот, кого моя госпожа должна, скажем так, по возможности ублажать.

— А Тасия? Могла Мариадна приказать ей…

Слуга покачал головой.

— Моя госпожа никогда бы так не поступила. На самом деле она велела Тасии держаться от Леонидаса и его людей подальше. Они с Тасией были вместе с самого детства. Когда Арафас умер… — Старик вздохнул. — Это скверное дело. Бедный мальчик. Ему и Мариадне было всего семнадцать, когда они поженились. Она любила его, как… Ну, я не поэт. Она просто любила его, вот и всё. Прямо и просто.

Мне нелегко было вообразить высокомерную надменную графиню Мариадну девицей с кроткими глазами.

— Что же произошло?

Эррас некоторое время жевал губу, прежде чем ответить.

— Спустя год после их женитьбы, когда Арафас возвращался домой, на него напали забанские налётчики и повесили его на колючих проволоках, натянутых между двух деревьев. Ритуальное убийство. Беспричинное. Ну, думаю, забанцы просто решили, что такова его судьба. Моя госпожа… когда принесли её убитого мужа, как будто все острые крючки, которые мы вытащили из его тела, остались глубоко в её душе и всё ещё тянут её за собой, хотя мы давно похоронили Арафаса.