Убийца колдунов - [38]

— Давайте разведем костер, — прорычал варвар, возмущенный бездействием своих спутников. — При свете духи не смогут причинить нам вреда.

— Неужто? — хрипло рассмеялся Фларион. — А по-моему, эти смогут. Но все же, пошли с нами, Кутар.

Он зашагал первым по пустынному заплесневелому коридору большого здания к входу в широкий внутренний двор. Здесь уже горел большой костер; красные языки пламени вздымались к самому небу. Огонь весело потрескивал, но все же Кутар сквозь треск пожираемых огнем поленьев ясно расслышал негромкий шепот и чье-то дыхание.

— Они пришли, — простонала Кибала, прижимаясь к Флариону.

Он разглядел их сперва в виде туманных смерчей, пляшущих обрывков тумана. Они появлялись из окон и дверей и прыгали, и кружились, медленно приближаясь к ним. Они шептали, тихо и неотчетливо, визгливо смеялись, непристойно похохатывали. Серые клочья тумана были повсюду вокруг них, — наделенные разумом и до крайности порочные. Они прыжками и скачками подбирались к шестерым путешественникам с легкомысленной беспечностью, которая казалась тем страшнее всего остального.

Кутар выхватил Ледогнь и решительно шагнул им навстречу.

Лори пронзительно закричала, но варвар не удостоил вниманием ее предупреждение и рубанул вбок по кружащемуся кусочку тумана, который уже норовил окутать его. Ледогнь прошел сквозь туман легко, словно рассекая воздух. И все же серое создание коснулось варвара; места, где оно прошло по его коже невидимыми когтями, горели, будто от укола тысячи отравленных игл.

Кумбериец взревел, пытаясь стряхнуть с себя серую тварь.

Твари нападали и на остальных путешественников. Краем глаза варвар увидел корчащуюся и вопящую на земле Рыжую Лори, пытающуюся творить защитные чары. Фордог Фейл пятился к стене здания, отталкивая нечто, пожирающее его прямо на ходу.

Фларион отбивался мечом и кинжалом, но все без толку. Через несколько мгновений он уже падал, даже сейчас не прекращая сражаться. Кибала стояла в шаге позади него, прижав ладони к хорошенькому личику и пронзительно визжа. Толстый Немидом стоял за упавшей скамьей, согнувшись в три погибели и отмахиваясь в бесплодной попытке отогнать эти хищные туманные сгустки.

И только Ледогнь содержал в себе нечто, способное причинить вред серым призракам. Стоило варвару взмахнуть своим заговоренным мечом, как непристойное похохатывание и веселое хихиканье тут же превращались в гневные крики и визгливое рычание. Несколько раз Кутару удалось разглядеть неведомых врагов. Это было то что-то змееподобное, то совершенно не поддающееся описанию, на редкость омерзительного и противоестественного вида, оскорбляющего само понятие здравого смысла. Но у всех без исключения были длинные острые когти ярко алого цвета. Они с легкостью разрывали его кольчугу и кожаную куртку под ней.

Варвар продолжал драться, хотя тело его уже покрылось сотней ран. Ледогнь двигался чуть ли не по собственной воле, описывая в воздухе знак бесконечности и поражая бесчисленное количество сверхъестественных созданий. Когти одного из них распороли поясной кошель, высыпав на каменные плиты двора драгоценные камни и золотые монеты, и слитки, взятые варваром еще из гробницы Кандакора. Но Кутару некогда было собирать их по камням и плитам, он сражался за свою жизнь и защищал своих спутников.

— Афгоркон! Помоги! Дай мне — силу! — хрипло произнес он в полном отчаянии.

Неожиданно туманные существа разом издали жалобный вопль и, отпрянув, бросились наутек.

Кутар с трудом переводил дыхание, по рукам, груди и бедрам у него струилась кровь. Меч сделался теперь очень тяжелым в его руке; кумбериец задавался вопросом, сможет ли он поднять его снова, чтобы защититься, когда вернутся эти твари.

И все же те не спешили снова нападать на них. Варвару удавалось расслышать их негромкие шипящие голоса, словно доносящиеся издалека. Серые туманные существа медленно отступали от него и от остальных. Рыжая Лори уселась на землю, откидывая рукой упавшие на лицо рыжие волосы, ошеломленно оглядываясь кругом. Фордог Фейл все еще лежал, привалившись к стене здания, а Кибала с плачем опустилась на колени возле лежащего без сознания Флариона.

Немидом поднялся на ноги, дико озираясь.

— Они уходят! Оставили нас в покое. Но почему?

Кутар покачал головой. Лори подошла к нему, прикоснулась к его кровоточащему плечу и груди.

— Они разодрали тебе кольчугу и кожаную куртку, — задумчиво произнесла чародейка. Странно. Для меня их когти были словно крошечные зубы, вонзающиеся мне в жилы, выпивающие мою жизнь. Но у тебя…

Кумбериец покачал головой.

— Магия в этой штуке причиняла им вред, вызывала их гнев. Они хотели заставить меня страдать, прежде чем отнимут жизнь.

— Почему же они остановились, Кутар?

— Я воззвал к Афгоркону.

Лори отрицательно покачала головой.

— Нет, дело не только в этом. — Она отошла назад, пристально глядя на высыпавшиеся из его поясного кошеля золото и самоцветы. А потом нагнулась и провела пальцами по граненому изумруду и большому рубину.

— Как видишь, мое проклятье верно себе, — печально усмехнулся Кутар. — Обладая Ледогнем, мне предстояло потерять больше, чем свою жизнь. Но они сперва забрали у меня сокровище.