Убийца боится привидений - [3]
Шимпанзе спал хорошо. Его вчера зачем-то перевели в отдельную камеру ИВС: может, его освободят? Ведь этим поганым ментам так и не удалось от него ничего добиться. И не добьются. Они будут вынуждены его освободить за недостаточностью улик. Если бы не эта паршивая девчонка, он вообще не сидел бы здесь. Он давно бы сбыл краденное и его только и видели бы. С деньгами можно многое. А добра он взял предостаточно, квартирка оказалась богатой. Ничего, все припрятано в надежном месте. Его освободят, и добро будет его. Он свое еще возьмет. Как он не заметил эту чертову девчонку? Уж с ней-то он бы расправился в одно мгновение. Это с беременной теткой пришлось долго возиться…
Вдруг Шимпанзе проснулся от необычного шума. Он открыл глаза, приподнялся и — кровь застыла у него в жилах: в воздухе у противоположной стены камеры в зловещих серебристо-белых клубах колыхалась фигура убитой им Веры Халецкой! Шимпанзе с силой потер кулаками глаза, но привидение не исчезло. Оно протягивало к нему одну руку, словно желая достать; другая рука была поднята вверх, как бы взывая к небесам. Перепуганный насмерть Шимпанзе вжался в стену.
— Зачем ты убил меня, Шимпанзе? — глухим голосом спросило приведение. — Ты совершил очень тяжкое злодеяние! Господь никогда не простит тебя! Ведь ты погубил еще и двух ни в чем не повинных малюток!
Настоящий ужас сковал все члены убийцы. Глаза его, казалось, сейчас вылезут из орбит, а зубы начали отстукивать крупную дробь. Он силился что-то сказать в свое оправдание, но из горла выходили только нечленораздельные звуки. Привидение продолжало парить в воздухе, храня гробовое молчание. Оно ждало ответа.
Дикий вой вырвался из уст Шимпанзе. Он грохнулся вниз со своих нар и стал кататься в истерике по полу.
— Я хотел разбогатеть!.. Меня Смычок навел! Сказал, что в квартире никого нет, что все на даче! — выл Шимпанзе. — Я не хотел убивать! Я всё отдам!.. У меня всё спрятано… Северная, дом десять, пятая квартира… За шкафом ниша… Я отдам! Отпусти…
Шимпанзе продолжал выть и кататься по полу с гримасой ужаса на обезьяньем лице. Привидение исчезло. Только седые клубы наполняли камеру. Вдруг ярко зажегся свет, открылась дверь и в камеру вошли следователь с оперуполномоченным и конвойный.
— Хватит валяться, — сказал Моргулис. — Вставай, поговорить надо.
Шимпанзе повели на допрос. Он с трудом передвигал ноги, а мощные челюсти продолжали выбивать дробь. На лице его застыл ужас — он был все еще потрясен увиденным привидением. Конвоиру даже пришлось взять его под руку.
Когда трясущегося Шимпанзе усадили на стул, Моргулис задал ему обычный вопрос, который задавал ему вот уже три месяца:
— Ну что, говорить будем?
На этот раз Шимпанзе кивнул, клацнув зубами.
— Это я убил Халецкую…
— Ну, вот так-то лучше, — сказал майор, приготовясь записывать.
Впрочем, все показания Шимпанзе были записаны на диктофон еще в камере, когда он катался по полу. И на Северную улицу был послан наряд с обыском.
А тем временем Анатолий Коробченко собирал свою аппаратуру. Выходит, не напрасно он в юности занимался киносъемкой: пригодилось.
С фотографии Веры Халецкой — ту, где она играла на даче в бадминтон — Коробченко сделал кинофильм. При пересъемке на кинопленку фотоснимок он время от времени слегка поворачивал, поэтому при воспроизведении пленки казалось, что женщина на экране движется и даже говорит. В стенах камеры, куда перевели Шимпанзе, Анатолий просверлил два незаметных для глаза отверстия — в одно он вставил объектив кинопроектора, в другое — диктофон, записывающий всё, что говорилось перепуганным убийцей. Для пущей убедительности в камеру напустили пары магния, придающие «привидению» более зловещий вид.
Собирать проектор Анатолию помогала его жена Ирина, — это она, стоя за дверью камеры, озвучивала Веру Халецкую: когда-то она занималась в театральной студии, и с удовольствием согласилась помочь мужу. Оба заговорщицки-радостно переглядывались: их авантюра удалась на славу.
И Коробченко живо представил, как Витольд Леопольдович — потом, когда Шимпанзе подпишет протокол признаний, — подойдет к нему и скажет с заметным прибалтийским акцентом — единственным, что обычно выдает его волнение:
– Операцию, Толя, ты провел блестяще. – И уголки его губ одобрительно дрогнут.
90-е годы… Шальное и сумасбродное время. Геннадий нанимает киллера, чтобы избавиться от единственной соседки по коммунальной квартире: ведь тогда вся квартира перейдет в собственность его и его любимой жены-красавицы. Преступление просчитано и выверено. Но вмешалась нелепая случайность, и всё пошло совсем по другому сценарию. Кого же убили на черной лестнице?
Во время спектакля от выстрелов «бутафорского» пистолета и «холостых» патронов погибает актер. В ходе следствия оказалось, что пистолет в руках актера, игравшего оперуполномоченного (к тому же друга убитого), был совсем не бутафорский, и патроны в нем тоже были боевые. Кому помешал немного шальной, но безобидный актер Витька Черт?
На этот раз следователь по особо важным делам Клавдия Дежкина расследует дело проститутки, обвиненной в краже у иностранцев крупной суммы в долларах. К тому же девушка оказалась причастна ко всему, что происходило в притоне, организованном в квартире одного известного актера, убийство которого считалось уже раскрытым. Именно в этой квартире находился тайник со свинцовыми стенками, содержащий видеокассеты с компроматом. Следы ведут в саму городскую прокуратуру.
Плохо, если мы вокруг себя не замечаем несправедливость, чьё-то горе, бездомных, беспризорных. Ещё хуже, если это дети, и если проходим мимо. И в повести почти так, но Генка Мальцев, тромбонист оркестра, не прошёл мимо. Неожиданно для всех музыкантов оркестра взял брошенных, бездомных мальчишек (Рыжий – 10 лет, Штопор – 7 лет) к себе домой, в семью. Отмыл, накормил… Этот поступок в оркестре и в семье Мальцева оценили по-разному. Жена, Алла, ушла, сразу и категорически (Я брезгую. Они же грязные, курят, матерятся…), в оркестре случился полный раздрай (музыканты-контрактники чуть не подрались даже)
Действие романа сибирского писателя Владимира Двоеглазова относится к середине семидесятых годов и происходит в небольшом сибирском городке. Сотрудники райотдела милиции расследуют дело о краже пушнины. На передний план писатель выдвигает психологическую драму, судьбу человека.Автора волнуют вопросы этики, права, соблюдения законности.
From the international bestselling author, Hans Olav Lahlum, comes Chameleon People, the fourth murder mystery in the K2 and Patricia series.1972. On a cold March morning the weekend peace is broken when a frantic young cyclist rings on Inspector Kolbjorn 'K2' Kristiansen's doorbell, desperate to speak to the detective.Compelled to help, K2 lets the boy inside, only to discover that he is being pursued by K2's colleagues in the Oslo police. A bloody knife is quickly found in the young man's pocket: a knife that matches the stab wounds of a politician murdered just a few streets away.The evidence seems clear-cut, and the arrest couldn't be easier.
A handsome young New York professor comes to Phoenix to research his new book. But when he's brutally murdered, police connect him to one of the world's most deadly drug cartels. This shouldn't be a case for historian-turned-deputy David Mapstone – except the victim has been dating David's sister-in-law Robin and now she's a target, too. David's wife Lindsey is in Washington with an elite anti-cyber terror unit and she makes one demand of him: protect Robin.This won't be an easy job with the city police suspicious of Robin and trying to pressure her.
From the creator of the groundbreaking crime-fiction magazine THUGLIT comes…DIRTY WORDS.The first collection from award-winning short story writer, Todd Robinson.Featuring:SO LONG JOHNNIE SCUMBAG – selected for The Year's Best Writing 2003 by Writer's Digest.The Derringer Award nominated short, ROSES AT HIS FEET.THE LONG COUNT – selected as a Notable Story of the Year in Best American Mystery Stories 2005.PLUS eight more tales of in-your-face crime fiction.