Убивают не камни - [2]

Опять Исай устремился наверх. Глеб направился следом. Стоять и ждать у стойки или сидеть на одном из диванов, ловить на стенах солнечные зайчики и плавающие тени и гадать, что происходит, он не мог. Должен сам все протопать и своими глазами увидеть.

Холл был большим. Диваны со столиками расположены вдоль стен. На столиках — журналы. Между двух больших окон — высокое искусственное дерево. На окнах наполовину раздвинуты шторы, две полосы яркого света от окон падают на стены и пол, играя тенями. Стойка ресепшен чуть в стороне от этих лучей. Двери высокие двустворчатые с небольшим тамбуром.

Возле дверей лениво топчется молодой губастый охранник. Наградила природа, и силикон не нужен, как девушке за стойкой. Прохаживается туда-сюда. Сбоку от двери стоит стул для охранника. Перестав топтаться, парень присаживается на него, причмокивает губами, что-то про себя нашептывает.

Посреди холла на полу — большой ковер с густым высоким ворсом. Ступни мягко утопают в нем.

Глеб пошел по ковру к лестнице.

Администратор безразлично посмотрела ему в спину и опустила глаза.

Мягкая ковровая дорожка на этаже гасила звуки шагов Корозова. Двери номеров — на две стороны коридора. Все одинаковые. Гладкие. Коричневые. С темными наличниками. С хромированными ручками и замками. Стены покрашены бежевой краской. Плинтус широкий под цвет дверных наличников.

Возле тридцать второго номера разминали ноги двое крепких на вид ребят. Оба в белых рубахах и джинсах. Один белобрысый, повыше ростом. Другой рыжеватый с густыми веснушками на лице. С двух сторон дверей — стулья.

Определенно это были охранники Павла. Похоже, что Павел ошибся, когда называл ему номер. Снял тридцать второй, а не двадцать третий. Странно, конечно, запутаться в двух цифрах, но что есть, то есть. Видимо, сильно обеспокоен был потерей телефона, коль даже цифры перепутал.

Охранники Шехова заметно напряглись, пока Глеб не назвал себя. После этого белобрысый, кашлянул:

— Павел предупреждал. Он ждет. — И постучал костяшками пальцев в дверь. Прошла минута, никто не отозвался, белобрысый постучал еще раз, приблизился к двери, негромко несколько раз позвал. — Павел, здесь Корозов! — надавил на ручку двери, открыл и отодвинулся, пропуская Глеба.

Тот шагнул в номер. Исай двинулся за ним.

Номер состоял из двух комнат. В первой комнате Павла не было, стоял диван с двумя креслами, стол со стульями, тумбочка с телевизором. Глеб продвинулся к двери во вторую комнату, ладонью толкнул ее и вошел, сердясь, что брат не отвечает. Окна зашторены, в комнате мало света.

На кровати на боку спиной к двери лежал Павел. Глеб подошел, тронул за плечо и увидал красное пятно крови на простыне. Отшатнулся. Все было так неожиданно, что его обожгло, будто он прикоснулся рукой к горящим углям. Обернулся к Исаю.

Приблизившись к кровати, тот тоже увидал кровь. Мигом нагнулся над телом. Лезвие ножа глубоко вошло в самое сердце, торчала только рукоятка. Исай даже не стал нащупывать пульс. Повернулся к Глебу, показал на нож в груди Шехова:

— Точный удар, Глеб. В самое сердце. Мгновенная смерть, — взгляд устремился в сторону двери. — Охрана! Зови охрану, Глеб!

Выдох Корозова как звук взрыва ударил по стенам:

— Охрана! Охрана, черт вас побери! Все сюда! — покраснел он.

Ошеломленные криком, охранники вбежали в номер и замерли в растерянности у тела Павла, вперившись глазами в кровавое пятно.

— Кто входил в номер? — спросил Глеб, дрожа от негодования, повернув к себе белобрысого охранника и глянув на второго.

Но оба они, словно обезголосели, зевали ртами, как рыбы, выброшенные из воды, и ничего не могли выговорить. Только спустя некоторое время белобрысый все-таки с трудом хрипло выдавил, нервически дергая мочку уха.

— Никто. Никого не было.

Кажется, получить от парня сейчас другой ответ вряд ли удастся. Вот только такой ответ не мог устроить Глеба. Второй охранник также пожимал плечами и мычал что-то невразумительное. Мистика, — говорил Павел по телефону. Вот только нож в его сердце не мистический. И кто бы ни завелся в этой гостинице, Глеб подумал, что не остановится, пока не отомстит за брата.

Странно все. Сначала у Павла пропал телефон, при этом никто не заходил в номер, теперь опять никто не заходил, но Шехов лежал с ножом в сердце. Как будто сам себе воткнул его. И это уже не мистика.

Резко шагнув к окну, Исай раздвинул шторы, осмотрел подоконник:

— Как будто все нормально, Глеб. Через окно убийца не мог проникнуть. Я, по крайней мере, не вижу этого, — проговорил. — Пусть полиция смотрит.

По щеке Глеба прошлась морщина, он сжал скулы и вытащил из кармана телефон. Позвонил в полицию Акламину:

— Аристарх, — проговорил сдержанно, хотя внутри у него клокотало, — в гостинице «Городская» произошло убийство. Убит мой двоюродный брат Павел. Приезжай со своими оперативниками.

В дверях номера уже теснились уборщицы и дежурный администратор. Задумчивости и безразличия на ее лице как не бывало.

Войдя в номер, она смотрела испуганно и с любопытством. Волнуясь, терла своими вспотевшими ладонями по бедрам. Невзрачная, в нескладно сидящей кофточке, в нелепой цветастой юбке, она то и дела озиралась по сторонам, как будто ждала появления еще какого-то трупа.