Убитый манекен - [112]

Покинув свою добровольную осведомительницу, Малез пятью минутами позже вихрем ворвался в первое подвернувшееся кафе:

— Пива! И газеты!

По словам официанта, они еще не поступили.

— Ну так что же, принесите мне вчерашние! — нетерпеливо сказал комиссар.

Официант вскоре бросил напрасные поиски:

— Их уже нет… Хотите «Алярм» за 20-е? — неуверенно предложил он.

За 20-е? Это число пробудило у Малеза какие-то воспоминания. Он увидел себя сидящим перед трактиром в С*… читая обрывок газеты, принесенный ветром. Может ли так быть, что именно в тот момент он был, сам того не подозревая, совсем рядом с истиной?

— Сойдет «Алярм» за 20-е, — пробормотал он, жадно хватая газету.

Разыскиваемое им сообщение буквально сразу попало ему на глаза:

ДЕЛО ЖАДЕНА

«Дело Жадена» не столь давнее, и вызванный им интерес еще не настолько угас, чтобы наши читатели не могли его припомнить хотя бы в общих чертах. И все же сегодня, когда оно снова предстает перед его величеством судом присяжных, нам показалось небесполезным обрисовать его суть.

В прошлом году примерно в это же время г-н Сезэр Жаден еще занимался, и не без выгоды, в доме 44-бис по улице Англетерр скромным ремеслом чучельника. Не без выгоды, подчеркиваем мы, ибо наплыв заказов побудил его шестью месяцами ранее привлечь к делу молодого препаратора по имени Фернан Бишоп. Будучи человеком мягким и общительным, думающим лишь о процветании своего дела, г-н Жаден пользовался общим уважением и имел только друзей.

Так, во всяком случае, можно было думать до 24 сентября 193… года, когда его обнаружили в задней комнате мастерской, сраженного внезапной и таинственной болезнью, задыхавшегося и сжимавшего обеими руками горло. Напрасно был срочно вызван врач. Г-н Жаден, которого к его приходу уже коснулось крыло смерти, скончался чуть позднее, так и не приходя в сознание. От него так и не удалось услышать, чем он страдал и как началась его болезнь.

Чучельник был отменно здоров, и ничто не предвещало его кончины. Поэтому врач, столкнувшись со столь странной смертью, справедливо отказал в выдаче разрешения на похороны и предупредил полицию. Вскрытие трупа было доверено двум наиболее опытным судебным врачам, докторам Прийю и Пейзану, которые, в свою очередь, обратились за помощью к двум известным токсикологам, доктору Осту и профессору Лепети-Пети. Все четверо высказали единое суждение: смерть вызвана ядом растительного происхождения группы стрихнос, который определить более точно они не смогли.

Тем временем следствие, которое энергично вел один из наших самых выдающихся судебных работников, г-н следователь Скувар, не замедлило раскрыть, что м-м Жаден поддерживала внебрачные отношения с молодым работником своего мужа г-ном Бишопом. Выяснилось также, что пара не раз публично заявляла о своем намерении соединиться брачными узами, если чучельник умрет. Под градом вопросов вдова в конце концов призналась, что умоляла жертву дать ей развод, но г-н Жаден всегда восставал против этого, ибо такой выход противоречил бы его религиозным убеждениям.

Кроме того, было доказано, что м-м Жаден — прошлое которой было достаточно бурным — продолжала время от времени встречаться с одним из своих давних друзей, крупным путешественником, и что по меньшей мере дважды оказывалась в положении, когда могла без его ведома совершить хищение из его коллекции ядов, привезенных им из дальних странствий. В дальнейшем, как явствует из обвинительного заключения, которое мы публикуем ниже в выдержках, паре были предъявлены и другие более или менее веские улики: за два года до своей кончины г-н Жаден застраховал свою жизнь в пользу жены; нравственность же молодого Бишопа, ранее осужденного за оскорбление общественной морали, выглядит не менее сомнительной, чем и его сообщницы, и т. д.

Конечно, в течение всего периода следствия задержанные не переставали клясться в своей невиновности, но это позиция — мы чуть было не сказали система, — которую обычно занимают самые крупные преступники. В наши дни она может посеять сомнение только в самых слабых и робких умах.

Обвиненные в предумышленном отравлении, она — своего мужа, он — своего хозяина, м-м Жаден и г-н Бишоп сегодня предстают перед судом присяжных. Защиту первой возьмет на себя мэтр Бонвале, защиту второго…

«Боже мой! — подумал Малез. — Все прояснилось, включая туманные речи мсье Венса накануне вечером».

В спешке позабыв оплатить счет, он помчался к Арману Лекопту, которого удачно застал за завтраком, и уже через двадцать минут они выезжали из городских ворот на скорости сто километров в час.

«Дело Лекопта… Процесс Жадена… Нужно быть Венсом, — с горечью подумал Малез, — чтобы додуматься до такого остроумного сопоставления и выразить его в столь лапидарной форме: «Отдайте кота собаке!»

28. Блеф

— Что с ней? Она умерла? — спросила Ирэн, с трудом сдерживая слезы.

Малез в последний раз взглянул на собачонку, распростершуюся на кафельном полу вестибюля рядом с Валтасаром, которого она успела лишить глаза и хвоста. Затем он поднялся, опершись правой рукой о колено, и кольцо окружавших его лиц незаметно раздвинулось.