Убит в Петербурге. Подлинная история гибели Александра II - [28]
Молодой и порядочный Володька Йохельсон, зная всю кухню организации, от подделки паспортов до переправки отдельных персонажей за границу, откровенно рассказал о своей «революционной работе» в Петербурге под руководством Александра Михайлова. Это был тот самый период зарождения и формирования новой организации с целевой установкой – убить императора. Простодушием и доверчивостью проникнут и рассказ Йохельсона о средствах, на которые жили первые социалисты революционеры:
«Хотя все народовольцы состояли из людей с самыми скромными потребностями, принципиально дрожавших над расходованием каждой копейки, но масса нелегальных людей вынуждена была жить на революционные средства. Александр Михайлов, исполнявший обязанности казначея, мне раз говорил, что на одни конспиративные квартиры приходилось ежедневно тратить по 200 рублей. По тогдашним представлениям это были большие деньги. Мы ездили всегда в третьем классе, но разъезды по России поглощали много средств. Приходилось также одеваться соответственно занимаемой мнимой позиции. Средства доставляли состоятельные лица, как состоявшие в организации, напр. Лизогуб, так и просто сочувствующие. Отчасти деньги собирались по подписным листам… В числе сочувствующих лиц были и либералы-земцы. Правда, либеральные круги были против покушений на царя, но они сочувствовали террору, направленному против государственных сановников. Вспоминаю разговор на эту тему с одним земцем, от которого я получил для организации 10 000 рублей. Он жил в Европейской гостинице, и я к нему пошел вместе с Иванчиным-Писаревым по поручению Михайлова. Этот земец говорил, что, по его мнению, покушения на царя мешают необходимым политическим реформам, в то время как убийство министров может заставить высшие сферы направить царя по другому руслу».
Сам того не предполагая, честный Йохильсон рассказал об одной из форм передачи денег от генерала Черевина своему агенту Михайлову в гостинице «Европейская». Поразительно, но большинство участников «Земли и воли», а в дальнейшем и «Народной воли» охотно верили, что деньги на террор валятся с неба.
Степан Ширяев в полной мере проявил свои профессиональные навыки не столько в изготовлении самого динамита, сколько в практическом его применении. Отвратительное месиво нитроглицерина с магнезией, которое Йохельсон с Анной Якимовой мяли руками, надо было еще уметь взорвать. Изготовление запалов к уже готовому динамиту явилось едва ли не самой сложной задачей, так как для этого применялась так называемая гремучая ртуть. Здесь без лабораторного оборудования было не обойтись. Пришлось нанимать студента Медико-хирургической академии Григория Исаева. Он оказался удивительно восприимчивым как к социалистическим лозунгам, так и к творческой работе, которой загрузил его Ширяев. Наиболее тонкие манипуляции Исаев выполнял в лаборатории академии, но потом пришлось обзаводиться своими приборами. Ширяев рассказал об этом в своей «Автобиографической записке»:
«…В производство был посвящен… еще один студент-естественник, который, впрочем, не работал со мной регулярно, но зато, имея доступ в лабораторию университета, приготовлял там гремучую ртуть, которая необходима для запалов и производство которой очень опасно, и вообще безумно рискованно в том месте, где делается и хранится динамит».
Когда проблема запалов была решена, сотрудники экспериментальной лаборатории перенесли свои опыты в поле, для отработки практического применения динамита в подрыве конкретных объектов. Ширяев вспоминал: «Я производил кое-какие опыты с динамитом, для чего ездил по Финляндской железной дороге на станцию Териоки и уходил там на взморье». Минировались самые разные предметы, от большой сосны до крупного валуна, и везде получали впечатляющие результаты: динамит разносил все в куски. Испытания посещал Александр Михайлов и однажды высказал Ширяеву пожелание, прозвучавшее как приказ: «Пора отработать схему минирования полотна железной дороги для подрыва поезда на полном ходу». Задача, поставленная Хозяином, требовала серьезных материальных затрат, так как предусматривала закупку дорогостоящих устройств и материалов. Необходимые средства были немедленно выделены, и под руководством Ширяева в специализированных магазинах Петербурга и на складах приобретались индукционные приборы Румкорфа, элементы Грене, мотки изолированного проводника (медного провода) и другое, по мелочи.
Как ни описывай работу, проделанную убежденным социалистом Степаном Ширяевым за какие-нибудь три месяца, все равно получается одно и то же – такая работа под силу только профессионально подготовленному подрывнику-динамитчику. Изобразить деятельность Ширяева как творчество энтузиаста-самоучки, можно только в расчете на очень наивных людей, далеких от самой простой технической практики. Советская историография, а вслед за ней, к сожалению, и современная российская по сей день тщится уверить всех и вся, что Ширяев – одержимый идеей борец за свободу, а не профессионально подготовленный в Европе подрывник. Динамит, изготовленный в лаборатории Ширяева, был исследован русскими специалистами, в силу обстоятельств, только в декабре 1879 года. Ординарный профессор по кафедре химии новороссийского университета Александр Вериго так оценил качественные характеристики динамита Ширяева:
После гибели императора Александра II в семье Романовых начался процесс настоящего размежевания. Все окружение Александра III знало, кто и почему организовал убийство царя-освободителя, но бездействовало вплоть до пересмотра А. А. Половцовым «Учреждения об императорской фамилии». По новому закону потомство великокняжеских семей теряло статус «императорских высочеств», переходя в разряд «князей императорской крови», и не могло претендовать на трон. Именитая родня не желала мириться с лишением прежних привилегий.
В книге анализируются армяно-византийские политические отношения в IX–XI вв., история византийского завоевания Армении, административная структура армянских фем, истоки армянского самоуправления. Изложена история арабского и сельджукского завоеваний Армении. Подробно исследуется еретическое движение тондракитов.
Экономические дискуссии 20-х годов / Отв. ред. Л. И. Абалкин. - М.: Экономика, 1989. - 142 с. — ISBN 5-282—00238-8 В книге анализируется содержание полемики, происходившей в период становления советской экономической науки: споры о сущности переходного периода; о путях развития крестьянского хозяйства; о плане и рынке, методах планирования и регулирования рыночной конъюнктуры; о ценообразовании и кредиту; об источниках и темпах роста экономики. Значительное место отводится дискуссиям по проблемам методологии политической экономии, трактовкам фундаментальных категорий экономической теории. Для широкого круга читателей, интересующихся историей экономической мысли. Ответственный редактор — академик Л.
«История феодальных государств домогольской Индии и, в частности, Делийского султаната не исследовалась специально в советской востоковедной науке. Настоящая работа не претендует на исследование всех аспектов истории Делийского султаната XIII–XIV вв. В ней лишь делается попытка систематизации и анализа данных доступных… источников, проливающих свет на некоторые общие вопросы экономической, социальной и политической истории султаната, в частности на развитие форм собственности, положения крестьянства…» — из предисловия к книге.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Эдвард Сноуден, предавший огласке секретные документы американского Агентства национальной безопасности (АНБ), в одночасье обрел славу самого опасного человека в мире. Как ему, не сумевшему из-за болезни даже закончить среднюю школу вместе со сверстниками, удалось разоблачить систему электронной слежки за всей планетой и благополучно сбежать в Москву? В чем разгадка феномена Сноудена? Сведя воедино информацию из огромного количества источников и тщательно изучив биографии предшественников Сноудена на поприще разоблачений спецслужб, автор выносит собственный оригинальный вердикт по его делу.
Новая книга известного писателя Владимира Большакова посвящена одному из самых кровавых злодеяний ХХ века — убийству последнего Императора Российского и его семьи в Екатеринбурге, а также других членов Дома Романовых в Алапаевске в июле 1918 года. Прошло сто лет со дня совершения этого преступления, но многие его обстоятельства до сих пор не выяснены. Именно поэтому по настоянию Русской православной церкви следствие по делу о цареубийстве было возобновлено, чтобы определить подлинность «царских останков» и проверить версию о ритуальном характере преступления. Автор рассказывает о том, как и по чьему заказу готовили это преступление три брата Свердловых — председатель ВЦИК Яков Свердлов, американский банкир Вениамин Свердлов и полковник французской армии, разведчик и масон высоких степеней посвящения Зиновий Свердлов (Пешков), какую роль сыграл в этом воротила сионистского капитала Якоб Шифф, а также знал ли об этом Ленин и другие лидеры большевиков.
Скрупулезное, насыщенное неведомыми прежде фактами и сенсациями расследование загадочных обстоятельств жизни и преждевременной гибели Булгакова, проведенное Геннадием Смолиным, заставляет пересмотреть официальную версию его смерти. Предписанное Михаилу Афанасьевичу лечение не только не помогло, но и убыстрило трагический финал его жизни. Это не было врачебной ошибкой: «коллективный Сальери» уничтожал писателя последовательно и по-иезуитски изощренно…Парадоксальным образом судьба Булгакова перекликается с историей смерти другого гения – Моцарта.