Убить королеву - [39]

— Молодец, — кивает он. — Теперь она начнет всем рассказывать о тебе. Она воображает, что выдвигает тебя как своего ставленника. Но на самом деле она заявляет тебя ценным призом, который другие не пропустят. Позволь им за собой поухаживать, но, бога ради, не принимай предложений. И не задирай мою цену слишком высоко.

— Об этом я и мечтать не могу.

— Смотри в оба. — Он понижает голос, хотя рядом никого нет. — Сюда пришло пол города, а значит, полдюжины заговоров плетутся прямо сейчас. Терпеть не могу эти приемы, но все же каждый год их устраиваю. Что со мной не так? А впрочем, не отвечай. Итак. Ты торчишь там уже три недели. Что с нашими подозреваемыми?

— Я заприметил нескольких. Аарон Бартон. Он из Шотландии, два года пропадал неизвестно где, а здесь играет Марию. Томас Алар, Оливия. Дважды я сопровождал его в игорный дом, дважды на медвежью потеху, оба раза без гроша в кармане. Актеры редко бывают игроками, а вот наемные рабочие часто.

— Они оба здесь, и уже нашли себе несколько ухажеров. За последнее время я заметил возле них Шрусбери, Пемброка и Беркли. Эти всегда выбирают исполнителей главных ролей. Кто еще?

— Грей Харгроув. Он играет Себастьяна, одного из близнецов. Отказывается проводить время с другими актерами помимо репетиций, хотя его часто приглашают. Живет один, столуется один, ходит в театр один и домой тоже один. Спит один. Значит, надо попытаться выяснить о нем что-то еще. Он чересчур замкнут. Слишком это мне знакомо.

Другими словами, он слишком похож на меня.

— И правда подозрительно. Сегодня он тоже не пришел, хотя был приглашен. А ведь ему явно необходимы деньги. А что другой новичок? Тот юноша, который читал Марло.

Прежде чем ответить, я мнусь.

— Кит Альбан. Очень серьезно относится к роли. Не пропускает ни реплики, не говоря уж о пропуске репетиций. Тоже игрок. — Я не вижу причины рассказывать о наших встречах в «Розе», по крайней мере пока, вот и не рассказываю. — Очень хорош и в том, и в другом.

— Довольно необычно для юноши, который утверждает, что выступал только в церкви.

Выходит, Кэри и это помнит. Порой я забываю, что он, при всем его добродушии и шутливости, все подмечает, ничего не забывает и играет в эту игру всю свою жизнь. Все, что мне известно о лжи, умолчании и полуправде, скрытой за полувраньем, придумал он.

— Ну? И что ты узнал? — Голос Кэри прерывает мои размышления.

— Пока ничего. Задал несколько вопросов по своей сети на той неделе, но пока не получил ответов. Пару раз проводил его до дома. Живет он в дрянной квартирке в Доугейте. Ну а как он одевается, вы сами видели. Хозяин, который отправил его в Лондон, явно не профинансировал особо это мероприятие.

— Хм. — Кэри не впечатлен таким анализом, что неудивительно. Если бы отсутствие денег превращало человека в убийцу, подозревать пришлось бы половину Лондона.

— Ничто из этого не подозрительно само по себе, — говорю я. — Но новички всегда подозрительны. Я буду следить за ним.

— Хорошо. Начинай прямо сегодня.

Кэри указывает на комнату, которую я миновал по пути сюда. Там у окна, полускрытый занавесью, стоит Кит, одетый не лучше меня. Я знал, что он придет, он мне об этом сказал. Но я совсем не так безразличен к его приходу, как должен бы. Я стараюсь стереть улыбку с лица.

— Он как пришел, так и стоит в углу. Ни с кем и словом не перемолвился. Так он себе покровителя не найдет, хотя претенденты были бы, а он явно в них нуждается. Посмотрим, что ты сможешь сделать.

Кэри снова ускользает, схватив с подноса бокал с саком.

Я думаю, не подойти ли к Киту. Но у меня еще есть дела, а ничего нового я о нем сегодня не узнаю — по крайней мере такого, чего не узнал бы в «Розе». Бартон продолжает меня избегать, все попытки разузнать о нем что-то заканчиваются неудачей. Кит меня еще не видел, так что я стараюсь не попасться ему на глаза, пока ищу Бартона. Я прохожу комнату за комнатой. Везде шумно и много людей. Наконец я вижу Бартона в саду. Его обхаживают двое аристократов. Одет он чуть лучше меня, в темно-синие штаны, куртку и шапочку с пером, которая надвинута на один глаз. Все трое стоят почти у самой реки, в конце дорожки.

Гостей здесь немного. В саду холодно, а в доме тепло, вино и еда. Я насчитываю всего восьмерых. Все курят — кто трубку, а кто скрученные листья табака. От их едкого запаха у меня сжимается желудок. Но если я хочу остаться здесь, то должен последовать всеобщему примеру. По крайней мере, заинтересоваться листьями. Я подхожу к трем господам в подбитой мехом одежде — они стоят к Бартону ближе всех.

При моем появлении начинаются слишком громкие приветствия, рукопожатия и расспросы. Я действительно играю главную роль в последней пьесе Шекспира? Невероятно! Правда ли я был писателем до этого? Поразительно! Не хочу ли я попробовать табак, привезенный из Нового Света? Он очарователен, говорят, его курит сама королева! Я пытаюсь представить, как королева кашляет, вдыхая эту вонь. Но когда мне протягивают толстый, плотно скрученный лист, принимаю его. Первый же вдох чуть меня не убивает.

Разговор перекидывается на соколиную охоту, которая немногим интереснее курения. С листом в руках я делаю шаг назад — не выходя из круга, но приближаясь к Бартону, чтобы подслушать его беседу.