Убили Гангрену - [33]

– Я думала, ты забыл…

– Забыл? – Игорю стало совестно врать. – Правильно подумала. Баба Дуся мне напомнила.

– На стол накрывать? – баба Дуся стояла на пороге кухни, прислонившись головой к косяку, и любовалась на молодежь.

– Я помогу, – Игорь отправился следом за старушкой на кухню.

Виктор Метелкин чувствовал неловкость, попав случайно на день рождения Ирины. Смущенно улыбнувшись, он поднял рюмку с грузинским коньяком и произнес тост в честь прекрасной дамы , потом обезоруживающе широко улыбнулся.

– Я прямо с корабля на бал. Даже без цветов. Еще утром сидел за решеткой, и настроение у меня было довольно мрачным. А теперь вот… – он оглядел стол, уставленный закусками, – неожиданный праздник. У меня есть еще один тост . Ч тобы безвинные люди никогда не подвергались арестам. Это так унизительно. Простите, я, кажется, сделал глупость, испортил вам праздник. Мне, пожалуй, пора домой.

Игорь встал и проводил гостя в кабинет.

– Надо поговорить.

– Да, конечно. Сколько я вам должен за работу?

– Это не главное, да я еще и не довел дело до конца. Майор Малышев нервишки вам потрепал, а извинения не принес?

– Это сделал другой… Красильников, кажется, жестокий мужик. Был бы я послабее, меня бы сломали, точно. Подписал бы любую бумагу, только бы не били. И ведь он сам ни разу ко мне пальцем не прикоснулся. Сержантики старались.

– Теперь нашли другого, – Игорь внутренне вздрогнул, вспомнив испуганное лицо Стасова.

– На след убийцы еще не вышел?

– Пока нет. Но даю вам слово: я его найду. У меня к вам просьба деликатного свойства. Если понадобится ваша помощь в задержании – не откажете?

– Договорились. Только дайте знать.

М етелкин долго бродил по аллеям холодного безлюдного парка и обдумывал последние слова своего адвоката. Какую помощь он сможет оказать Костикову? Чем и как он может помочь своему адвокату и по совместительству частному детективу? Во всяком случае, теперь ему терять нечего и он стоял в стороне, спасая свою шкуру, не будет.

Бесцельно бродя по дорожкам между деревьями , он так задумался над далекими и близкими событиями, случившимися в жизни, что совсем потерял счет времени и очнулся, словно вынырнул на поверхность сознания из бредового состояния, наткнувшись на ствол старой липы. Он потряс головой, потер ушибленный лоб и только тут понял, как он замерз.

Метелкин пошарил по карманам, ища бумажник, потом вспомнил, что забыл его вытащить из кармана куртки, оставшейся в ванной комнате в квартире матери. Хорошо, что в карманах брюк завалялось несколько мятых червонцев. Пожалуй, хватит на бутылку водки. Надо расслабиться посидеть с другом за рюмкой, немного прийти в себя.

Метелкин огляделся в поисках какого-нибудь ларька или киоска и побрел сначала медленно в сторону, освещенного ларька, потом, подгоняемый пронизывающими порывами ветра, зашагал быстрее. Ускорив шаг, неожиданно почувствовал в своих движениях уверенность. У него появилась цель: его ждал друг. Вот именно – друг. Сейчас Валька ему просто необходим.

Валентин сидел за кухонным столом, курил «Приму» и читал Чейза, когда раздался звонок.

– Людмила! – крикнул он жене. – Ты можешь угадать, кто пришел? – и радостно улыбнулся.

– Я не эстрасенс, не чувствую на расстоянии, – отозвалась жена, не отрываясь от экрана телевизора.

– Это Виктор!

– Ну да! Неужели его освободили? Почему ты мне не сказал, что он придет? Я бы что-нибудь приготовила вкусненькое.

– Да откуда я знал? Мы сним не виделись, – ответил Валентин, открывая дверной замок. – Просто я по звонку узнаю, что это он! – распахнув двери перед гостем, сдержанно с ним поздоровался, словно они разошлись только вчера. – Что я говорил? Виктор собственный персоной!

Из комнаты вышла Людмила, полненькая сероглазая шатенка с пышными кудрявыми локонами до пояса, закутанная в теплый халат.

– Витек! – она радостно бросилась ему на шею. – Как ты? Тебя освободили? Совсем? – обрушила град вопросов на пришедшего.

– Взломал решетки, перестрелял конвоиров и сбежал, – рассмеялся Метелкин, вытаскивая и ставя на стол поллитровку.

– Я серьезно, Витек, тебя выпустили только сейчас?

– Нет, сразу после обеда. Давай на стол хлеб и лук, я греться буду. Промерз до костей.

– У нас не согреешься, все батареи холодные, не топят уже второй день.

– Тем более надо согреться. Где у тебя рюмки?

Людмила быстро собрала нехитрую закуску, поставила рюмки, сама откупорила бутылку и разлила водку по рюмкам.

– За освобождение, Витек! – первой произнесла тост хозяйка дома.

Они выпили все разом и несколько минут молчали, закусывая.

– Витек, расскажи, как идет следствие, – заговорила Людмила, отставляя в сторону пустую рюмку.

– Толком ничего пока неизвестно, – посерьезнев лицом, задумчиво заговорил Метелкин.  – Но адвокат мне намекнул, что знает, кто убийца и, возможно, вскоре его схватят.

– Скорее бы, – вздохнула Людмила и тряхнула головой так, что ее прекрасные волосы взметнулись веером и закрыли лицо. Она легким движением полной руки откинула прядь назад и, помолчав, добавила. – Задушить ублюдка мало!

– Смертная казнь во всем мире не приветствуется, – Виктор выпил вторую рюмку, не дожидаясь хозяев. – Скоро ее отменят.