Убей свои сны - [43]

- Хорошо, когда есть хотя бы видимость денег… - вздыхаю я и достаю кошелек. – А ты со всеми детьми Дану хочешь меня познакомить или только с избранным?

- С избранным?

- Ну, в подобных историях всегда имеется избранный. Он должен спасти всех вас, нас и еще чьих-нибудь детей от рабства, пандемии и геноцида, так?

- Насчет пандемии – в точку. Ну, и остальные сомнительные удовольствия не исключены, - грустно кивает мой двойник.

- А Темный Властелин будет нас преследовать?

- Уже преследует. Темный Властелин, - и сын воздуха многозначительно поднимает бровь, - это ты.

* * *

Глаза мои раскрылись. Окружающая реальность перестала пугать. А я перестал надеяться на помощь Морехода. И обрел свой путь к жертве, путь убийцы.

Не нужен мне ни здешний бургомистр, ни князь, ни серый кардинал из правящей элиты. Создатель целого мира не станет сидеть в кабинете, обложившись налоговыми декларациями и торговыми хартиями. И не будет слоняться по замку, укрепленному, будто для осады. А уж читать доносы, затевать и разрушать заговоры ему и подавно не интересно.

Я должен найти ДЕЙСТВИТЕЛЬНО СЧАСТЛИВОГО ЧЕЛОВЕКА. Не такого, который, набухавшись до синих ежиков, дрыхнет на скамейке, а такого, кто в трезвом виде разгуливает с блаженным видом. Или даже дрыхнет на скамейке. Мирным сном гармоничной, духовной личности.

Мой объект мог оказаться где угодно – в магазине, в ресторане, в стрип-баре, в том же порту, в объятиях милашки Фреля. Главное отличие от остальных – он не лжет. Ему хорошо. Он доволен собой и своей вселенной, в которой все идет по плану.

Смутное предчувствие заставило меня осесть в кабачке на центральной площади. Странное место. Никто здесь надолго не задерживается. Словно в Макдональдсе, устроенном по принципу «ешь и выметайся». В других заведениях народ засиживался до ночи, все столики заняты, а тут нас только четверо. Я, парочка за столиком у окна и мужик в кресле у стены, обладатель гигантской, практически нескончаемой трубки. Заметив, что я его разглядываю, мужик принялся пускать колечки в потолок. На публику работает, а рожа унылая. Не тот.

Отвернувшись от фармазона с трубкой, я обнаружил возле моего стола пухлую прозрачную особу в наколке на неряшливо взбитых волосах и в грязноватом переднике с оборками. Лицо у нее было изжелта-бледное, грубый макияж потек, украсив щеки готическими разводами, на губах застыла отсутствующая улыбка. Обратив взгляд в вечность, она зуммером взвыла: «Что заказывать буди-им? Первого ни-эт, горячего ни-эт, десерта ни-эт. Салати-и-ик? Есть «Свежесть России», позавчерашни-ий…». Призрак советского общепита. Нормально. То, что нужно для города, населенного марионетками и полупризраками былого.

- Какой замечательный ресторан! – восхитился я. Привидение, покачиваясь в продымленном воздухе, недоверчиво покосилось в мою сторону. – Сюда, наверное, ходят исключительные люди. Духовные и гармоничные.

Ничего умнее «захода из Марьиной рощи» мне в голову не пришло. Но отчего-то казалось, что призраку общепита недостает общения. Живые обитатели этого города не очень-то стремились раскрыть передо мной душу – наверное, потому, что души ни у кого из них не было. Зато привидение хоть какое-то подобие души, а имеет. Вернее, имело. И скорее всего, подобию души не хватает задушевных бесед с клиентами.

Идея сработала.

- Наш ресторан - старейший в городе! – проинформировал меня трудоголический призрак. – Он возник в одно время с портом, а порт возник даже раньше города!

Все у них не как у людей, шиворот-навыворот. К чему приставали корабли, пока города не было? К дикому пляжу? И куда тащили свой товар? В дикие леса?

- Наши посетители – творческая и деловая элита, - вещала неупокоенная официантка. – Свадебные и юбилейные банкеты, званые обеды, поминальные трапезы, студенческие кутежи, тайные оргии, безобразные попойки, добросовестный ребяческий разврат – все согласно прейскуранту! Умеренные цены, постоянным кутилам скидка двадцать процентов на блюда и напитки, восемнадцать - на материальный ущерб, нанесенный в ходе мероприятия…

- Вот я и подумал, - оборвал я призрачно-рекламную акцию, - что здесь я встречу глубоко и полно осчастливленных людей. Я, видите ли, путешественник и философ. Ищу в разных странах донельзя счастливых людей и расспрашиваю их, как они дошли до жизни такой. Вы не могли бы мне кого-нибудь порекомендовать? – и я как мог заговорщицки подмигнул.

Официантка сосредоточенно почесала в прическе «репрессанс» огрызком карандаша.

- Очень ответственная миссия! – важно кивнула она, безвозвратно утеряв карандаш в недрах начеса. – Могу предложить вам побеседовать со счастливыми людьми прошлого – с Адептом Вегетарианства, с Тайным Обжорой и с Великим Сомелье. Они не так давно покинули сонм живых и их сведения могут оказаться полезны.

- Как бы мне найти этих достойных господ? – вкрадчиво спросил я, подвигая золотой в сторону официантки. Та, заметно напрягшись, уставилась на монету. Золотой оторвался от поверхности стола и, пьяно рыская, поплыл по воздуху к нагрудному кармашку привидения. Я терпеливо ждал.

- Я позову, - расправившись с монетой, заявило привидение. И пропало.