Убей когда сможешь - [12]

— Нет… — Улыбка Бришо сделалась шире. — А вот что касается подруги…

Альбер пропустил это мимо ушей. Задумался.

— Как ты думаешь, где работала девушка?

— В баре «Рэнди кок».

Они смотрели друг на друга. Бришо покачал головой, сгреб в охапку одно досье и перебросил его Альберу.

— Если пойдешь вечером, скажи. Я составлю тебе компанию.

Альбер кивнул.

— Еще кое-что. Возможно, тебя заинтересует.

Бришо, вероятно, не замечал, что начал перенимать фразы Корентэна. «Возможно тебя заинтересует». «Мог бы заглянуть». «Я уже тебя разыскивал…» Он переймет и сферу его деятельности, и его любовницу. Что касается последней, Альбер тоже был бы не прочь. Миленькая блондиночка — губки бантиком — с глупеньким личиком. Уже несколько лет она то порывала, то мирилась с комиссаром. Работала она в архиве, внизу под ними, и сколько бы раз они не встречались в коридоре, Альберу всегда хотелось спросить, почему она крутит с Корентэном, хороший ли партнер, комиссар, что рассказывает о своих сотрудниках.

Девушка всегда улыбалась Лелаку.

— Сюда приходил Ле Юисье. Тот фрукт, который организует эти состязания. Профессиональный менеджер.

— Ну и что?

— Хотел убедить меня в том, что убийство не имеет никакого отношения к состязаниям. Сказал, что кого бы ни убили, состязания все равно состоятся, следовательно, это не может быть мотивом убийства.

— А если они убили Фанфарона потому, что он передумал, отказался, не согласился выступить? Это не аргумент?

Бришо пожал плечами.

— Погоди. Корентэну позвонил какой-то депутат. Попросил шефа информировать его о деле, потом заявил, что советов давать не хочет, не хочет вмешиваться в работу полиции, но…

— … дело не имеет отношения к состязаниям, — закончил Альбер.

Шарль кивнул. Альбер раскрыл лежавшее у него на коленях досье и рассеянно начал читать протокол о том, как нашли убитую танцовщицу.

— Нож был тот же?

Бришо выразительно развел руками.

— Они не могут сказать. В одном случае убийца заколол, в другом перерезал горло. Ясно одно: речь идет о заточенном, остром, как бритва, сравнительно длинном лезвии.

— Звучит успокоительно, — проворчал Альбер. — Узнал что-нибудь от ее подруги?

Бришо откинулся назад, прикрыл глаза.

— Она работала с десяти вечера до четырех утра. Каждые полчаса должна была танцевать по пятнадцать минут в паре с другой девушкой. Их там пятеро или четверо. И рассчитано так, чтобы пары каждый раз менялись.

— Что-то вроде математического примера. Вычислить наименьшее количество девушек, которые должны работать в этом вертепе.

Бришо не расслышал реплики.

— Подруга не знает, был ли у нее постоянный партнер, хотя, естественно, иногда ее провожали домой.

Альбер продолжал листать досье.

— Это я и прочесть могу.

Шарль улыбнулся. Смущенной улыбкой.

— А что ты узнал от Ле Юисье? — спросил Альбер.

Бришо указал на магнитофон:

— Тебе нужно все или достаточно конспекта?

— Достаточно.

Альбер откинулся назад, ухватил ножку стула и начал ритмично сжимать ее. Бришо не обратил внимания.

— Фанфарон собирался все бросить, но потом у него уплыли денежки, и пришлось ему взяться за дело. На афишу его поместили из-за того, что вид этой мускулистой громады с мрачным, некрасивым лицом, но весьма приличной фигурой производил устрашающее впечатление. По мнению Ле Юисье, он бы добился большего, если бы не любил так ночную жизнь и женщин.

— Ишь ты, скажи на милость! — произнес Альбер.

— Он начинал культуристом, потом стал классическим борцом, выступал со средним успехом. Теперь не узнаешь, что бы из него вышло, если бы он это не бросил.

— А почему он бросил?

— Деньги нужны были. Некий менеджер по имени Ламан сманил его в вольники. — Бришо умолк, глядя на то, как Альбер возится с ножкой стула. — А зачем ты это делаешь?

— Для здоровья.

Шарль покосился на него.

— Этот самый Ламан один из противников соревнований по кетчу.

Глава третья

I

То, что Ламан когда-то занимался борьбой, по крайней мере было заметно. Он казался низеньким, однако был среднего роста, плотный, с короткими ногами и лысеющей головой. Издали его можно принять за толстяка, но вблизи он производил впечатление человека, от которого отскакивают пощечины. Он сидел в углу зала за ветхим письменным столом, позади которого стоял старомодный шкаф для папок и досье. Возле письменного стола стул для посетителя, чтобы визитер не загораживал панораму.

— Вы одновременно и тренер? — спросил Альбер.

Он пришел один, хотя Бришо и Буасси хотели его сопровождать. Но Альберу были знакомы тренировочные залы, хотя он и не бывал на тренировках вольников. Все бы непременно обратили внимание на трех мужчин нерешительно глазеющих по сторонам, гадали бы, кто они, чего им нужно, почему мешают работе. А тренер мечтал бы, чтобы они поскорее выкатились отсюда. Сам Альбер спортом не занимался. Разве что ходил на тренировки по бегу и одно время для укрепления кондиции в спортивный зал полицейского управления. Там он изучал приемы самообороны. Дома по особым программам занимался гимнастикой и, когда находилось время, практиковался со своим другом Жаком. Жак весил чуть больше шестидесяти килограммов, был тощим, но быстрым, как молния, выносливым и сильным, как стальная пружина.