У волшебства запах корицы - [41]

— Трус!

Услышанное ящером обвинение, которое бьёт по самолюбию любого мужчины независимо от возраста (будь то только что распрощавшийся с ползунками малец или седобородый старец), возымело эффект. Дракон повернул голову и уставился на меня немигающим, тяжелым взглядом. Из его ноздрей вырвались языки пламени, когда он шумно выдохнул. Я поняла, что одно неверное слово, и он, взмахнув крыльями, улетит прочь.

Горло нещадно саднило, так что слова давались не просто с трудом, с боем, выигранным у собственного организма.

— А как еще назвать того, кто вместо нормального разговора с женой на следующее утро сбегает, оставив рядом с ней лишь наушников и шпионов. И сейчас ситуация повторяется: вместо того, чтобы поговорить, вновь расправил крылья и готовишься банально удрать.

Дракон яростно пыхнул огнем (меня окатило жаром, так, что, наверное, даже брови слегка опалило), и, забывшись, в какой он ипостаси, попытался ответить. Членораздельного ничего не прозвучало, зато рык был отменным. Недовольно переступив лапами, Арий начал перевоплощаться. Подозреваю, делал он это с одной-единственной целью: ответить одной зарвавшейся нахалке.

Его хвост втягивался, голова и лапы стремительно уменьшались в размерах, все больше приобретая черты, присущие виду homo sapiens. Наконец, трансформация, или что это было, завершилась, и передо мной на корточках остался абсолютно нагой мужчина, лицо которого прикрывали длинные светлые распущенные волосы.

Арий стремительно выпрямился и, резко повернувшись ко мне, ответил:

— Не стоит забываться, бросаясь столь хлесткими словами, Кесси. — Он схватил меня за руку, рывком притянув ближе. — Для меня важны поступки, а пустым звукам цены нет. То, что я увидел, — этого достаточно, чтобы сделать правильные выводы.

Сейчас было абсолютно наплевать на то, как мы оба выглядим. Ярость, бушевавшая в глазах Ария, была важнее, да и все, что накопилось у меня в душе за эти дни, тоже требовало выхода.

— И какие же?

— Что мне досталась такая же узерен, как и всем остальным, ничуть не лучше!

Он выплюнул это «узерен» как ругательство. Подозреваю, таковым оно и было.

— А ты, я смотрю, сравнение провел, выборку сделал и статистику подсчитал?

Как бы ни был зол Арий, но последняя моя фраза сбила его с толку, он даже хватку слегка ослабил.

— Это ты о чем?

— О том, что, судя по всему, у тебя обширный опыт в общении с человеческими женщинами, а точнее, с жёнами!

Наши лица были так близко друг к другу, что я чувствовала его горячее дыхание.

Была готова поклясться: в глубине глаз Ария беснуется пламя, готовое того и гляди вырваться наружу.

— Нет, до одного треклятого дня, именуемого свадьбой, я был избавлен судьбой от участи близкого общения с дочерями человеческого рода.

Мне стало обидно. И не только за себя, за многих девушек, не по своей воле ставших женами этих чертовых драконов. За ту же Айвику, которой досталось лишь потому, что ее муж наслушался шпионских докладов, основой которых были, как подозреваю, сплетни и слухи.

— Хорошо, — я медленно и верно закипала, — назови все своими именами: что ты видел?

— Измену. Дорогая жена, я видел измену, как бы ловко ты ни пыталась уверить меня в обратном.

— Нет, дорогой мой супруг, ты видел не измену, ты видел злого, разбуженного посреди ночи эльфа, пытавшегося отомстить твоей жене за то, что я сыграла с ним злую шутку. Ну хочешь, я могу поклясться тебе, что сегодня в спальне ты увидел что угодно, но только не измену?

Выражение, которому в нашем мире не придают особого значения, ставшее идиомой, Арий воспринял странно. Дракон посмотрел мне в глаза цепким, препарирующим взглядом.

— А не боишься, что тебя сожжет первородный огонь, если ты солгала. Клятвы на крови, они такие…

Я осознала, что ляпнула что-то не то, но отступать было некуда.

— Не боюсь, — смело посмотрела ему прямо в глаза, словно приняла разящий удар обвинения на щит своей правоты.

— Тогда повторяй за мной: я, Кассандриола Дирриетгинг, клянусь перед предвечным небом, земною твердью, благословенной водою и первородным огнем, что и мыслями, и поступками была верна своему мужу. А если это не так, пусть заберёт меня первозданное пламя…

Я насторожилась: если все именно так, как сказал Арий, то быть мне сожженной этим самым огнем. И дело не в измене, а в том, что я не Кесси. Начала искать выход и, кажется, нашла:

— Я, та, которую ты зовешь Кассандриола Дирриетгинг, — протараторила с такой быстротой, что обзавидовалась бы даже Тина Канделаки, а потом, чуть сбавив темп, продолжила: — клянусь перед предвечным небом, земною твердью, благословенной водою и первородным огнем, что и мыслями и поступками была верна своему мужу, и если это не так, пусть заберёт меня первозданное пламя.

Арий, тут же чиркнувший по моей коже удлинившимся когтем, так что на линии пореза выступила кровь, замер в ожидании. Красные капли увеличивались, собираясь вместе, и, наконец, проложив влажную дорожку, упали на камни под ногами. Ничего не происходило, лишь порез затягивался на глазах, невероятно быстро. Прошло не меньше минуты в абсолютном молчании. Видно, дракон до последнего не верил, что я ему не лгала. А потом, отпустив мою руку и сделав шаг назад, припечатал: