У сумрака зелёные глаза - [45]

— Если не сможем её остановить, то попробуем опередить, — сказал лорд Эльенн. — Как только вы с Алёной прибудете в замок, я вышлю Немету вызов на дуэль. Отказаться он не посмеет — не захочет выставить себя трусом.

Эрика вскинула на него взгляд, полный тревоги. Её выразительные глаза стали чернее самого сумрака, но губы остались сжатыми.

Оставшись в полном кровососов доме без Аиды, я опасалась выходить из комнаты даже в ванную. Несмотря на заверение лорда Эльенна, что меня никто не тронет, я не могла расслабиться ни на минуту — тем более, что почти на каждом шагу меня подкарауливал князь. Он, видимо, не оставлял надежд меня обольстить и пускал в ход свои вампирские чары, но я не чувствовала ничего, кроме досады, а ещё у меня почему-то неприлично бурлило в кишках. Было ли это побочным действием блока, поставленного Аидой, я не знала, но всякий раз, когда Огнев появлялся со своим «фирменным» взглядом вампира-казановы, весь такой готичный-романтичный, меня внезапно начинало тянуть в туалет.

— Мадемуазель Алёна… — обращался он ко мне томным бархатным голосом, но я, пискнув и сморщившись, мчалась к белому фаянсовому другу человека.

Князь был немало озадачен моей реакцией на его неотразимые чары, до сих пор безотказно действовавшие на женский пол.

— Странно… До сих пор этот приём не давал осечек. Почему-то на вас не действует внушение, — сказал он, когда в очередной раз его попытка очаровать меня кончилась моим бегством в кабинет задумчивости.

— Действует, — прокряхтела я из-за двери. — Но не совсем так, как вам хотелось бы. Поэтому, если не хотите, чтобы я скончалась на толчке в страшных муках, завязывайте прессовать мне мозг. Всё равно у вас ничего не выйдет.

— Ну, что ж… Так и скажите, что ваше сердце принадлежит другому, — театрально вздохнул Огнев.

— Принадлежит, — ответила я. — Но не другому, а другой. Аиде. Поэтому оставьте надежду, уважаемый князь. Ничего… уфф… Ничего, кроме спазмов в животе, у меня ваши ухаживания не вызывают.

— Какая жалость! — проговорил Огнев. — Как назло, вы мне очень симпатичны.

— Слушайте, вы так и будете стоять за дверью? — проворчала я. — Может, дадите мне хотя бы спокойно пос… оправиться от последствий вашей же настойчивости?

— О! — воскликнул князь. — Прошу покорнейше меня простить. Незамедлительно удаляюсь.

Его шаги затихли, а я процедила себе под нос:

— Вот же ж… кровососина проклятый!

Через три дня лорд Эльенн сообщил, что замок готов нас принять. Отъезд состоялся в час ночи; на главной аллее парка стояла готовая к отправке вереница машин во главе с лимузином лорда, в котором было отведено место и для меня. Эрика села рядом с отцом, а я — чуть поодаль, на соседнее сиденье. Когда в салон изящно вошёл князь Огнев, сменивший свой фрак на серый дорожный костюм с высокими зеркально сверкающими сапогами, у меня вытянулось лицо. Он что, ни на шаг от меня отходить не намерен?

— Я пригласил князя, чтобы скрасить вашу с Эрикой скуку во время пребывания в замке, — сказал лорд Эльенн. — Орест — очень приятный собеседник и обходительный кавалер, и я уверен, его общество вас развлечёт.

При этих лестных словах князь любезно поклонился, сняв серый цилиндр и перчатки, разместив их на специальной полочке в салоне. Элегантную трость с набалдашником в форме драконьей головы с янтарными глазами он держал в руках. От лорда Эльенна не укрылось моё выражение лица.

— Чем князь успел вам так досадить? — удивился он. — Он всегда очень мил с дамами.

— О да, — мрачно буркнула я.

Князь же вздохнул и сказал:

— Признаться честно, милорд, я действительно провинился, доставив мадемуазель Алёне некоторые… гм, неудобства.

— Вот как? — приподнял бровь лорд Эльенн. — Что ж, надеюсь, вы загладите свою вину, какова бы она ни была. А в чём, собственно, дело?

Я смущённо молчала, а князь проговорил:

— Боюсь, я был несколько… э-э, назойлив.

«Ну, хвала богам, что он хотя бы понимает это», — подумалось мне. Эрика хранила непроницаемое молчание, хотя мне показалось, что в какой-то момент уголки её рта чуть заметно дрогнули, как будто в сдерживаемой улыбке. Полагаю, ей было известно, какого рода «неудобства» причинил мне Огнев, но она тактично промолчала.

Дорога заняла два часа. Я смотрела в окно, пытаясь разглядеть местность, но сумрак окутал землю, сделав эту ночь непроницаемо чёрной. Между тем путь стал чрезвычайно извилист: буквально каждые десять минут — поворот. Наконец машина остановилась, и я взглянула на лорда Эльенна, но он не спешил выходить.

— Сейчас опустят мост, и въедем, — сказал он.

Мы снова тронулись, проехали ещё полминуты, затем — плавный разворот и наконец остановка. Князь надел цилиндр и перчатки, вышел первым и подал мне руку. Я вышла, очутившись в густой темноте, которую слегка разгоняли только фары машин. Ничего толком разглядеть вокруг не получалось.

— Осторожно, мадемуазель, — сказал Огнев. — Обопритесь на мою руку, сейчас мы пересечём нижний двор, и будет лестница.

Он вёл меня, как слепую, в то время как сам двигался так, будто сейчас был день. Точно так же передвигались и все остальные: вампирам и полукровкам не требовалось много света, чтобы прекрасно видеть. Поднявшись по лестнице, мы повернули направо.