У развалин - [3]
— Видно — дѣло-то серьезное! ему запрещено выѣзжать за предѣлы своихъ владѣній!
Тамбовское высшее начальство, къ которому любопытные обращались за разъясненіями, многозначительно молчало и тольк пожимало плечами, очевидно, не желая выказать своего полнаго незнанія и этимъ умалить свой авторитетъ…
Когда управляющій Петръ Дементьевичъ и камердинеръ Софронъ приставали къ Шатрову съ доказательствами того, что уже пора начинать постройки, — онъ отвѣчалъ имъ: «хорошо, я подумаю объ этомъ» — и все не дѣлалъ никакихъ распоряженій. Когда, какъ-то совсѣмъ для него незамѣтно надвинулась осень — и перепорхнулъ первый снѣжокъ, онъ сказалъ:
— Ну, ничего, Богъ дастъ какъ-нибудь перезимуемъ.
Въ трехъ комнатахъ вставили зимнія рамы, починили печи, замазали всѣ щели, старый полъ обили толстыми коврами — и опять недѣли за недѣлями стали проходить незамѣтно, въ подавляющемъ однообразіи. О поѣздкахъ къ сосѣдямъ Шатровъ уже и не думалъ, рѣшивъ, что слишкомъ долго откладывалъ, такъ что теперь даже и смѣшно, да и принять гостей все равно негдѣ. Нѣсколько аллей въ саду расчищалось отъ снѣга, и онъ бродилъ по этимъ снѣжнымъ корридорамъ, надъ которымъ склонялись покрытыя инеемъ, хрустальныя деревья, горѣвшія на зимнемъ солнцѣ ослѣпительными радужными огнями. Тишина была теперь еще глубже, еще таинственнѣе, и онъ былъ радъ, что она все чаще и чаще начинаетъ прокрадываться ему въ душу.
III
Такъ прошло пять лѣтъ. Шатровъ жилъ отшельникомъ, ни съ кѣмъ не видясь, никуда не выѣзжая. Въ уѣздѣ о немъ уже не говорили — онъ превратился въ обычное будничное явленіе. Самъ онъ никѣмъ не интересовался и къ тому же зналъ черезъ управляющаго, о томъ, какъ на него смотрятъ и какія исторіи про него разсказываютъ: «Тѣмъ и лучше, рѣшилъ онъ, — они меня боятся, а мнѣ они ни на что не нужны. Подальше отъ людей, какъ можно подальше».
Между тѣмъ сонъ его прошелъ, онъ уже чувствовалъ что живетъ, что будто выздоровѣлъ отъ долгой, измучившей его болѣзни и что теперь ему надо, ради избѣжанія возврата этой болѣзни, тщательно отстранять отъ себя все то, что было когда-то ея причиной. Первой причиной были люди — ну, такъ не надо людей!
Мало-по-малу онъ началъ интересоваться хозяйствомъ и вникать въ него. Онъ пристрастился къ своему старому, запущенному саду, и съ весны до осени занимался приведеніемъ его въ порядокъ. Построены были парники, теплицы, оранжереи, выписанъ опытный садовникъ, привезены фруктовыя деревья. Все это доставляло Шатрову, къ его собственному иной разъ изумленію, немалое удовольствіе.
Зимою, въ долгіе вечера, тишина которыхъ нарушалась только стучавшимъ въ окна вѣтромъ, Шатровъ отдавался чтенію. Онъ выписывалъ какъ русскія такъ и иностранныя книги въ большомъ количествѣ и жадно поглощалъ ихъ. Вѣдь онъ двадцать лѣтъ только думалъ о службѣ, только работалъ — и почти ничего не читалъ. Теперь онъ наверстывалъ потерянное.
Его здоровье за эти годы очень поправилось. Излишняя тучность, портившая его необыкновенную фигуру, пропала. Его красивое лицо, съ великолѣпными свѣтлыми глазами, дышало свѣжестью и, если бы не быстро сѣдѣвшіе и рѣдѣвшіе волосы, — онъ казался бы совсѣмъ молодымъ человѣкомъ.
— Удивительное дѣло, — съ почтительной улыбкой говорилъ ему управляющій, погляжу я на васъ, Дмитрій Валерьяновичъ, съ каждымъ-то годомъ вы все молодѣете!
Но все же случалось нѣсколько разъ въ году, что, входя въ нему, управляющій останавливался почти въ ужасѣ: передъ нимъ былъ не вчерашній Дмитрій Валерьяновичъ, а какой-то разбитый, измученный старикъ, съ блѣднымъ, усталымъ лицомъ, потухшими глазами и невѣдомо откуда появившимися морщинами.
Этотъ старикъ былъ мраченъ, раздражителенъ, ему ничѣмъ нельзя было угодить и, наконецъ, онъ просилъ Петра Дементьевича уйти, оставить его въ покоѣ. Онъ запирался въ своемъ кабинетѣ-спальнѣ, цѣлый день ничего не ѣлъ и то лежалъ неподвижно на диванѣ, то метался по комнатѣ, какъ голодный звѣрь въ клѣткѣ.
Это старый петербургскій ядъ поднимался со дна души и терзалъ его сердце.
IV
Шатровъ съ начала весны вставалъ очень рано и, выпивъ маленькими глотками стаканъ молока, отправлялся въ садъ, гдѣ и гулялъ часа два, любуясь новыми, проложенными имъ аллеями, разглядывая подсаженныя деревья, отщипывая засохшія вѣточки. Онъ наслаждался дѣломъ рукъ своихъ и живо представлялъ себѣ какимъ будетъ этотъ милый садъ лѣтъ черезъ десять-пятнадцать, когда молодыя деревца разростутся и осуществятся всѣ задуманныя затѣи.
Нерѣдко, послѣ такой прогулки, онъ возвращался домой въ самомъ лучшемъ настроеніи духа, съ разыгравшимся аппетитомъ. Но случалось и такъ, что въ самую тихую и пріятную минуту вдругъ являлась, какъ мрачный призракъ, неотвязная мысль: «да зачѣмъ же, къ чему все это», черезъ десять-пятнадцать лѣтъ онъ будетъ совсѣмъ почти старикомъ, если и доживетъ до того времени… а потомъ — недуги, одиночество… для чего же онъ хлопочетъ, для кого, для кого…
Эта мысль, подкравшись не хотѣла уже уходить — то злобно смѣялась, то плакала и рыдала.
Такъ было и въ то тихое и безоблачное утро начала іюня, когда онъ, подходя къ своей любимой скамьѣ на высокомъ пригоркѣ, круто спускавшемся къ самой рѣкѣ, остановился и долго стоялъ неподвижно, глядя прямо передъ собою и ничего не видя, тоскливо прислушиваясь къ немолчному вопросу: «для чего? для кого?»
Всеволод Соловьев (1849–1903), сын известного русского историка С.М. Соловьева и старший брат поэта и философа Владимира Соловьева, — автор ряда замечательных исторических романов, в которых описываются события XVII–XIX веков.В третий том собрания сочинений вошел роман "Сергей Горбатов", открывающий эпопею "Хроника четырех поколений", состоящую из пяти книг. Герой романа Сергей Горбатов - российский дипломат, друг Павла I, работает во Франции, охваченной революцией 1789 года.
Всеволод Соловьев (1849–1903), сын известного русского историка С.М. Соловьева и старший брат поэта и философа Владимира Соловьева, — автор ряда замечательных исторических романов, в которых описываются события XVII–XIX веков.В седьмой том собрания сочинений вошел заключительный роман «Хроники четырех поколений» «Последние Горбатовы». Род Горбатовых распадается, потомки первого поколения под влиянием складывающейся в России обстановки постепенно вырождаются.
Всеволод Соловьев (1849–1903), сын известного русского историка С.М. Соловьева и старший брат поэта и философа Владимира Соловьева, — автор ряда замечательных исторических романов, в которых описываются события XVII–XIX веков.В шестой том собрания сочинений включен четвертый роман «Хроники четырех поколений» «Изгнанник», рассказывающий о жизни третьего поколения Горбатовых.
Всеволод Соловьев (1849–1903), сын известного русского историка С.М. Соловьева и старший брат поэта и философа Владимира Соловьева, — автор ряда замечательных исторических романов, в которых описываются события XVII–XIX веков.В четвертый том собрания сочинений включен "Вольтерьянец" - второй роман из пятитомной эпопеи "Хроника четырех поколений". Главный герой Сергей Горбатов возвращается из Франции и Англии. выполнив дипломатические поручения, и оказывается вовлеченным в придворные интриги. Недруги называют его вольтерьянцем.
Во второй том исторической серии включены романы, повествующие о бурных событиях середины XVII века. Раскол церкви, народные восстания, воссоединение Украины с Россией, война с Польшей — вот основные вехи правления царя Алексея Михайловича, прозванного Тишайшим. О них рассказывается в произведениях дореволюционных писателей А. Зарина, Вс. Соловьева и в романе К. Г. Шильдкрета, незаслуженно забытого писателя советского периода.
Всеволод Соловьев (1849–1903), сын известного русского историка С.М. Соловьева и старший брат поэта и философа Владимира Соловьева, — автор ряда замечательных исторических романов, в которых описываются события XVII–XIX веков.В пятый том собрания сочинений вошел роман «Старый дом» — третье произведение «Хроники четырех поколений». Читателю раскрываются картины нашествия французов на Москву в 1812 году, а также причастность молодых Горбатовых к декабрьскому восстанию.
В послеблокадном Ленинграде Юрий Давыдов, тогда лейтенант, отыскал забытую могилу лицейского друга Пушкина, адмирала Федора Матюшкина. И написал о нем книжку. Так началась работа писателя в историческом жанре. В этой книге представлены его сочинения последних лет и, как всегда, документ, тщательные архивные разыскания — лишь начало, далее — литература: оригинальная трактовка поведения известного исторического лица (граф Бенкендорф в «Синих тюльпанах»); событие, увиденное в необычном ракурсе, — казнь декабристов глазами исполнителей, офицера и палача («Дорога на Голодай»); судьбы двух узников — декабриста, поэта Кюхельбекера и вождя иудеев, тоже поэта, персонажа из «Ветхого Завета» («Зоровавель»)…
Одна из самых загадочных личностей в мировой истории — римский император Гай Цезарь Германии по прозвищу Калигула. Кто он — безумец или хитрец, тиран или жертва, самозванец или единственный законный наследник великого Августа? Мальчик, родившийся в военном лагере, рано осиротел и возмужал в неволе. Все его близкие и родные были убиты по приказу императора Тиберия. Когда же он сам стал императором, он познал интриги и коварство сенаторов, предательство и жадность преторианцев, непонимание народа. Утешением молодого императора остаются лишь любовь и мечты…
В однотомник известного ленинградского прозаика вошли повести «Питерская окраина», «Емельяновы», «Он же Григорий Иванович».
Кен Фоллетт — один из самых знаменитых писателей Великобритании, мастер детективного, остросюжетного и исторического романа. Лауреат премии Эдгара По. Его романы переведены на все ведущие языки мира и изданы в 27 странах. Содержание: Кингсбридж Мир без конца Столп огненный.
Анатолий Афанасьев известен как автор современной темы. Его перу принадлежат романы «Привет, Афиноген» и «Командировка», а также несколько сборников повестей и рассказов. Повесть о декабристе Иване Сухинове — первое обращение писателя к историческому жанру. Сухинов — фигура по-своему уникальная среди декабристов. Он выходец из солдат, ставший поручиком, принявшим активное участие в восстании Черниговского полка. Автор убедительно прослеживает эволюцию своего героя, человека, органически неспособного смириться с насилием и несправедливостью: даже на каторге он пытается поднять восстание.
Беллетризованная повесть о завоевании и освоении Западной Сибири в XVI–XVII вв. Начинается основанием города Тобольска и заканчивается деятельностью Семена Ремизова.