У полюсов Земли - [2]

Таким образом, возникла необходимость в изучении целого комплекса вопросов, а по существу — всей природы центральных районов Арктики. Вот почему советским полярным исследователям нужно было во что бы то ни стало знать, что там делается.

В 1937 году по плану академика О. Ю. Шмидта и полярного летчика М. В. Водопьянова была организована высокоширотная воздушная экспедиция по высадке научной станции на дрейфующий лед вблизи Северного географического полюса. Четыре многомоторных самолета доставили сюда четверку отважных исследователей и необходимое снаряжение. Девять месяцев в неустанных трудах прожили на льдине Иван Дмитриевич Папанин, астроном-метеоролог Евгений Константинович Федоров, океанограф Петр Петрович Ширшов, радист Эрнест Теодорович Кренкель. Они собрали обширный научный материал и были сняты ледоколами в Гренландском море.

В том же году начал свой вынужденный дрейф от Новосибирских островов через западную часть Арктического бассейна ледокольный пароход «Г. Седов». Участники этого дрейфа под руководством океанографа Виктора Харлампиевича Буйницкого выполнили важные и интересные наблюдения. Они систематически определяли движение льда, наблюдали за погодой и изучали состояние магнитного поля Земли. «Г. Седов» освободился из ледового плена в районе Шпицбергена в начале 1940 года.

После этих удачных дрейфов был составлен план систематического обследования Арктического бассейна, в первую очередь изучения рельефа дна. А удавшиеся посадка и взлет самолетов с дрейфующих льдов во время высадки папанинцев натолкнули ученых на мысль использовать для этого самолет, оборудованный портативной лебедкой для измерения глубин и другими приборами, с целью кратковременных наблюдений в разных точках Центральной Арктики.

И вот ранней весной 1941 года к Полюсу недоступности из Ленинграда вылетел четырехмоторный самолет с бортовым номером Н-169. Командовал самолетом летчик Иван Иванович Черевичный, вторым пилотом был Михаил Николаевич Каминский, а штурманом — Валентин Иванович Аккуратов.

Тогда я впервые услышал их имена. А впоследствии с этими людьми мне пришлось летать много раз в различные районы Арктики, садиться на дрейфующие льды.

На борту самолета находилась научная группа в составе астронома-магнитолога М. Е. Острекина, метеоролога-актинометриста Н. Т. Черниговского и гидролога Я. С. Либина.

Яков Соломонович Либин был в то время директором Арктического института и возглавлял экспедицию к Полюсу недоступности. Михаил Емельянович Острекин в послевоенные годы стал научным руководителем ряда воздушных высокоширотных экспедиций. А Николай Трофимович Черниговский неоднократно выезжал на дрейфующие станции и многие месяцы уже с молодыми учеными занимался исследованиями по воздействию солнечной радиации на ледяной покров.

Так вот, 2 апреля 1941 года экспедиция высадилась на ледяное поле в тысяче с лишним километрах к северу от острова Врангеля, на 81°27′ северной широты и 178° восточной долготы.

Какова же глубина в этой точке? — вот что в первую очередь интересовало участников экспедиции. Дело в том, что четырнадцать лет тому назад, 29 марта 1927 года, американские летчики Г. Уилкинс и Б. Эйелсон на небольшом одномоторном самолете, примерно в этом же районе, в точке 78° северной широты и 175° западной долготы, совершили посадку на дрейфующий лед. С помощью эхолота они измерили глубину в 5440 метров. Достоверность этой величины у некоторых исследователей вызывала сомнение. Советские ученые привезли с собой лебедку с тонким прочным тросом, и точная глубина оказалась здесь равной 2657 метрам, через некоторое время для надежности Либин еще раз измерил глубину — 2427 метров. Это было в 360 км к северо-западу от места посадки самолета Г. Уилкинса.

На льдине советские исследователи пробыли четыре дня, почти непрерывно ведя магнитные, астрономические, гравиметрические, метеорологические и актинометрические наблюдения. Была установлена радиотелефонная связь с береговыми станциями. На разных глубинах в толще океана были измерены температуры воды и взяты пробы для последующего определения ее солености.

После этого самолет еще два раза совершал полеты в район Полюса недоступности. Он садился в точке 78°26′ северной широты и 176°10′ восточной долготы, где глубина оказалась 1856 метров, и в точке на 80° северной широты и 170° западной долготы, где глубина была 3370 метров. Во второй раз экспедиция длилась один день, а в третий — шесть.

Полюс недоступности перестал быть недоступным. Эта условная точка (вернее, район), самая удаленная от берегов, окружающих Арктический бассейн, теперь стала называться Полюсом относительной недоступности.

Резкие колебания глубин дна в районе Полюса относительной недоступности, обнаруженные советскими исследователями в 1941 году, не подтвердили, но и не опровергли глубину, определенную Уилкинсом и Эйелсоном в 1927 году. Данные лишь указывали на сложность рельефа Арктического бассейна.

Воззрения на рельеф дна Арктического бассейна в разные времена менялись очень резко. Еще М. В. Ломоносов предполагал, что в районе Северного географического полюса может находиться остров или даже целый архипелаг островов.