У нас в саду жулики - [19]

«Импресарио» и «шедевры» воздействуют на обывателей магически, особенно на тех, кто толком не знает смысла этих слов. И уже в одном из кабинетов на скорую руку оборудуется художественный салон. В центре восседает Михайлов и, как заправский антрепренер, принимает заказы, считает деньги. Между делом ведет просветительную работу:

– Неужели вы не знаете знаменитого художника? Это просто невежество! Его линогравюры украшают лучшие столичные журналы.

Нет, Анатолий Михайлов никого не обманывал. Все правда. Действительно, существует московский художник, не вызывают сомнения подлинники картин. Только вот многие линогравюры почему-то нехорошо «пахнут». Они явно рассчитаны на нездоровый интерес к ним. Некоторые картинки таят в себе скрытую враждебность нашим социальным устоям.

И напрасно Анатолий Михайлов пытается теперь доказать, что он торгует безобидной малеванной продукцией. Ему сейчас выгодно прикинуться этаким простачком, чтобы не разоблачать всю подпольную фирму. А фирма эта, надо признать, работала четко, со знанием дела. Два года подряд из Москвы поступали на имя Михайлова десятки бандеролей со штампованными изображениями. В обратном направлении текли денежные переводы.

Странно, что ни в одном учреждении никто не потребовал у Михайлова документов, никто не задал закономерный вопрос: почему частное лицо, минуя творческие организации, занимается распространением продукции такого же частника? Нет, Михайлов – не импресарио, а шарлатан. Он не имеет никакого отношения к искусству. Для него это – источник хорошего заработка. А скромная должность кочегара, которую занимает сейчас инженер А.Г. Михайлов в магаданском лесхозе, – просто так, для отвода глаз.

Этого не скажешь о друге и компаньоне Михайлова В.Н. Голубеве. Для Владилена Николаевича должность геолога в СВКНИИ – это не просто так. Молодой научный сотрудник дорожит своим общественным положением, и, должно быть, именно поэтому Анатолий Михайлов явился в редакцию с повинной.

Трудно сказать, кто в магаданской фирме «Самиздат» реализовал больше картинок: Михайлов или Голубев? Пусть компаньоны сами разбираются.

Нам же известно только одно: Голубев добросовестно выполнял поручения Михайлова. В свободное от работы над диссертацией время будущий ученый обходил своих клиентов с теми же гравюрами «знаменитого московского художника».

И если «кочегар» Михайлов в общем-то профан в изобразительном искусстве, то его друг Голубев когда-то служил экскурсоводом в картинной галерее, и он-то уж мог разобраться в политической пошлости штампованной продукции.

…Может ли быть так, что человек сам напросился написать о нем фельетон?

Как видите, может! Анатолий Михайлов даже подсказал заголовок «Торговцы славой». К сожалению, такое название не подходит. Друзья-импресарио торговали не славой, а своей гражданской совестью.

Б. Уласовский.

«Магаданская правда» 10 февраля 1971 г.

Не подкачал

1

За вычетом помоек, венчающих мое освоение заполярной Венеции, таких головокружительных взлетов в моей трудовой карьере, пожалуй, и не наблюдалось. Я думаю, такому прыжку мне бы мог позавидовать и сам Валерий Брумель.

442 рубря 67 копеек.

Пошлю сороковку Толе: наверно, уже на мели.

2

…Я распахиваю в комнату дверь и ставлю на стул сумку.

Зоя достает из буфета тарелки и, вытащив из холодильника бутылку, поворачивается:

– Сколько?

Я говорю:

– Чего сколько?

Зоя уточняет:

– Ну, сколько принес?

Я улыбаюсь:

– Сколько, сколько… четыреста… с копейками… – и вытаскиваю из сумки арбуз. Килограмм примерно на пятнадцать.

И с полотенцем на плече Зоя упирает руки в боки.

– Я тебе, б. дь, – прищуривается, – покажу, с копейками… – и вынимает из фартука уже заранее приготовленный расчетный лист. Его без моего ведома выдали в бухгалтерии Кате, а Катя – дочь нашей недремлющей Лаврентьевны – привела меня месяц тому назад в отдел кадров.

Екатерина Камболина – заслуженная стюардесса Магаданского ордена Трудового Красного Знамени авиаотряда. Так выбито на позолоченной бирке под ее фотографией на Доске почета.

И даже бы и не помог запущенный в меня на поражение полосатый красавец. А Зоя, как нетрудно догадаться, уже положила на него глаз. Но мне (после разбитой об мою голову бутылки с бархатным пивом) было уже не привыкать. Арбуз (наученный горьким опытом, я бы успел сделать нырок) разлетелся бы о косяк и, даже и расколотый, все равно бы потом взял свое: уж больно он оказался сочный!

Но Зоя проявила благоразумие и за мою не совсем правдивую информацию в целях профилактики перетянула меня плетенкой для выбивания пыли.

3

На этом празднике труда теперь меня можно смело назвать стахановцем. Согласно директиве Обкома, на прииски уже пошли бульдозеры – зря, что ли, Витенька с Колькой Греком плетут в своей шараге троса. И самое удивительное, что с этим «шагающим эскаватором» особо не запотеешь. Наш бригадир загонит его своим ходом по пришвартованной к отсеку самолета платформе, а уже внутри мы этот бульдозер тросами прикручиваем. Проверили (чтобы не болталось) натяг – и сразу же – 12 тонн! И всего за какой-нибудь час. (А эти же 12 тонн мелочовки, ну, например, кастрюль или каких-нибудь чайников со свистком, таскаешь, наверно, полдня.) И за одну смену – не меньше трех бульдозеров. А это значит, что по сотне на рыло.