У нас особое задание - [9]

Мы тогда не знали замысла командования. Но раз к Сарнам проявляется большой интерес — значит, задумана такая акция, которая выходит за пределы обычной разведки. По разработанному плану Воробьев, Чаповский и Рыков направились в дальний путь. В их задачу входили не только встречи с доверенными людьми, но и посылка «маяков» — людей, которые обеспечивали безопасность на пути к Сарнам в крупных населенных пунктах — Теодоровке, Чудель, Каменное и других.

…2 декабря 1942 года разведчики, посланные в Сарны, возвратились к месту дислокации отряда в село Милошевичи.

Что же они узнали? Обосновавшись на разъезде между Сернами и Немовичами, разведчики установили, что только в двух направлениях с запада на восток и обратно в сутки проходит не менее тридцати поездов.

На запад везут хлеб, скот, лес, раненых. На восток движутся воинские эшелоны и военная техника. Мост охраняется слабо. В ста пятидесяти метрах от него стоит небольшой домик, превращенный в караульное помещение. Часовой на мосту появляется временами, а 20-градусный мороз быстро загоняет его в караульное помещение. Разводящего нет.

Вечером того же дня из села Глушкевичи, где расположился штаб соединения, к нам приехал Руднев. Он внимательно выслушал сообщение чекистов и приказал подорвать мост на разъезде Сарны — Немовичи. Мы узнали от Руднева, что в одно и то же время будут подорваны мосты в других направлениях. Матющенко и я внимательно слушали указание комиссара.

Лазун, Бережной, Чаповский и Рыков сопровождали группу подрывников под командованием Николая Немазова. Он лично проверил все и подготовил каждого подрывника. Николай знал подрывное дело отлично и до сих пор все операции проводил успешно. Разведчики заранее проложили подрывникам путь, оставив «маяков». Группу подрывников и разведчиков возглавлял Иван Швайко.

Застоявшиеся лошади с места взяли крупной рысью. Навстречу мчались силуэты берез, мелькали раскиданные по снежной равнине Полесья ели, сосны, покрытые тускло-серебристой пеленой снега. Километр за километром оставался позади. Ночь прошла в дороге. Утром разведчики мирно пили чай в рубленой избе лесника, затерявшейся в сосновом бору недалеко от селения Немовичи. Лесник, пожилой человек, с первых же дней оккупации был связан с партизанами. Разведчики провели день в его доме и с наступлением темноты направились к цели. К мосту подъехали в полночь со стороны караульного помещения. Впереди возвышалась железная арка моста. На запад и восток от нее шли рельсы. Вася Лазун и Коля Бережной взялись снять часового. Переодевшись в белые маскхалаты, они бесшумно поползли к мосту. Сугробы снега, наметенного на высокие пни, служили естественным укрытием. Проползли несколько крутых поворотов и появились перед часовым. От неожиданности он выронил из рук винтовку. Схватка была короткой. Разведчики ворвались в караульное помещение. Семеро охранников по случаю какого-то праздника изрядно подвыпили. На столе стояла початая трехлитровая бутыль самогона, валялись куски хлеба, на бумаге лежало нарезанное кусочками сало.

— Встать! — приказал Лазун ошеломленным охранникам. — Выйти из-за стола!

— Спокойно, спокойно, шутки потом! — крикнул Воробьев и перекрыл путь коренастому дядьке, кинувшемуся было к оружию, что стояло в углу избы.

Пьяный грудью пошел на партизан. Бережной ударом в шею сбил фашистского прислужника с ног. Остальные испуганно подняли руки.

В это время минеры делали свое дело. Скоро с обеих сторон моста был уложен тол, к капсюле подсоединен бикфордов шнур.

А охранники тем временем молили о пощаде. Один из полицаев, высокий, широкоплечий детина лет двадцати двух, размазывая по лицу слезы, причитал:

— Отпустите, не по доброй воле пошли к немцам. Угрожали Германией, расстрелом, пожалейте, свои же люди…

— Мы искупим вину, — пролепетал другой, — мы давно собирались в партизаны…

— Слушайте, вы, — сказал Лазун, — если сохранилось у вас хоть чуточку человеческой совести, идите к людям, ведите их в лес, уничтожайте фашистов, рвите мосты…

Минеры сообщили, что к взрыву все готово. Вывели пленных на двор и приказали идти в противоположную сторону от города Сарны. Секундомер отсчитывал последние секунды. Пять, четыре… две… Двойной столб пламени взметнулся в ночное небо, рассек его на три части. Взрывная волна сильно хлестнула разведчиков в лицо. По лесам покатилось эхо.

К рассвету отдохнувшие лошади отвезли подрывников километров за двадцать от места операции. Дорога шла густым лесом. Пофыркивая, кони шли шагом.

— Немцы! — вдруг крикнул кто-то.

И в этот же миг с обеих сторон затрещали автоматы. Около пяти десятков оккупантов рассыпались полукольцом впереди. Партизаны меняли диск за диском, в ход пошли гранаты. Гитлеровцы и полицаи отступили.

Разведчики и подрывники благополучно возвратились на базу. Всех участников операции С. А. Ковпак представил к правительственным наградам. В эту же ночь партизаны, подорвав еще три моста, отрезали Сарны от внешнего мира. Десятки поездов, прибывших с четырех направлений, не могли быть отправлены к месту назначения. Большой фашистский гарнизон Сарны занял круговую оборону, готовясь к отражению атак партизан.