У мира на пиру - [19]
Шрифт
Интервал
Переселились в мир иной.
Землёй засыпаны взрывной.
Зачем? Вопрос, увы, наивен!
Цена их жизни – пара гривен…
Неужто жить нельзя без войн?
Все войны бы с планеты вон!
Сойтись бы им на ринге, что ли,
На сцене ли – кто лучше в роли.
На состязании отцов
Или научных мудрецов.
Два символа, два медальона, —
Скупая весть от миллионов
Живым наследникам в укор:
Землёю не засыпать скорбь!
Пискарёвское кладбище
Для скорби не найду предела,
Молчанье – строгий мой пароль…
Иду, как по живому телу,
Боясь, что причиняю боль.
Он никогда не даст забыться,
Огонь, трепещущий вдали, —
Страданий огненная птица
Крылами машет из земли!
Я был убит…
Я был убит… В тот мир потусторонний
Меня завлёк войны смертельный пляс, —
Сквозь грудь мою берёза пустит корни,
И васильки врастут в орбиты глаз.
Был голос мины – воющий и мерзкий.
Стена земли – и навсегда темно!..
Сказал слова, что были там уместны.
Наш политрук – печально и умно.
Я похоронных избежал обрядов —
Оград, оркестров и могильных плит…
Как хорошо, что роща где-то рядом,
И полевая тропка не пылит!
Холм надо мной давно сравнялся с полем.
Я распылён в деревьях и траве.
Я раньше звался (точно помню!) Колей,
Теперь я – прах, былинка, звёздный свет.
Но зов тревоги громче раз от разу…
Откуда? Почему? По чьей вине?
Приносят ветры грустные рассказы
О том, что смута бродит по стране!
Вдовий дом
Старые могилы травяны,
Зарастают мраморные плиты…
Отрочество – в пламени войны.
В нашем доме – вопли по убитым.
Комсоставский дом – мой отчий кров!..
Похоронки стаями летели.
Мамы превращалися во вдов,
Не слукавлю, каждую неделю!
Долгая военная гроза,
Холодно в нетопленной квартире.
Ах, мальчишки, – молнии в глазах:
Мы стреляем в гарнизонном тире!
Бьём из парабеллума, юнцы,
Пули на мишень ложатся густо
(С фронта наезжавшие отцы
Приобщали к ратному искусству!).
«Вдовий дом», – не чувствуя вины,
Кратко нарекли и очень ясно…
Отрочество в пламени войны, —
Угли до сих пор горят, не гаснут!
Стихи о шестой роте
(на чеченской войне)
Возвратилась десантная рота…
Что ж не радостен голос трубы?
Город Псков открывает ворота, —
Возвратилась десантная рота:
На лафетах въезжают гробы!
Плачут жёны и дети-сироты.
Отпевают усопших ребят.
Не утешат награды и льготы…
Погибает десантная рота,
Вызывая огонь на себя!
Интендантам по горло заботы, —
Горы актов испишет братва!
Снять с довольствия целую роту —
От нагрузки пристанет икота
Или кругом пойдёт голова!
Бог простит мне (прощать – его кредо!), —
Юмор чёрен, но мыли чисты!..
Выпадает не каждому это:
Умереть с осознаньем победы
И своей не отдать высоты!
Ивановский полк
Эпизоды ратного времени
(поэма)
Памяти солдат, офицеров и медперсонала 1-го Ивановского рабочего полка им. Фурманова Д.А.
Года, когда стране бывало нелегко,
Не списаны в архив, – они остались с нами,
И каждого из нас затронет глубоко
Той жизни скорбный пласт, что сохранила память.
22 июня 1941 г.
(воскресенье)
«Как дела? Школу кончил вчера, —
Вот везу в летний лагерь сестрёнку». —
«В клуб придёшь? Там у нас вечера —
Славный цикл – «Родная сторонка!»
Во дворе кто-то ладит струну, —
Будут петь светлой жизни во славу.
Ребятишки играют в войну, —
Вечно им эти игры по нраву!
В парке люди с детьми (плоть от плоти!)…
Мало фабрик сегодня в работе.
Скоро утренней смене конец,
Да не всякому делу венец!..
Не расходятся люди, толпятся, —
Вместе легче во всём разобраться.
Новость мечется! Чтоб ей пропасть!
Неужели взаправду всё это?
Репродукторов чёрная пасть
Невесёлые выдаст ответы.
В молчаливой толпе – тишина,
Кто-то шепчет чуть слышно: «Война!»
Ждут вестей, никакой суеты…
«Что ты думаешь, парень?» – «А ты?»
В ткацком цехе парторг молвил слово,
Люди слушают, лица суровы,
Нет ответных речей, нет оваций…
Завтра – общая мобилизация!
Идём в военкомат!
Ну, берегись, фашистский волк!
Сорвём твой «Дранг нах Остен»!
Идём записываться в полк, —
Иванову он тёзка!
Ивановский рабочий полк[10]
Из славных ополченцев, —
Они врагу – лишь дайте срок —
Дадут под зад коленцем!
Не спит ночами военком!
Что делать? Повод веский:
Идут толпою, кто влеком
Душой, а не повесткой!
Известно, кто поддержит нас:
Рабочий полк – рабочий класс, —
В день два часа – бесплатный труд —
Полк оснастим! Фашист капут!
В названиях мы знаем толк:
Дать имя – дать дорогу!
«Ивановский» – не просто полк —
Он – «Фурмановский»! С Богом!
На пункте сбора дивизии
(февраль 1942 г.)
Пункты сбора – особая стать —
Новой жизни начало – с листа!
Как встревоженный улей гудят…
Круто жизнь свой меняет уклад!
«Где сухие пайки выдают?» —
«Парень! Что ты разлёгся на лавке?
Дай, мы тоже пристроимся тут…» —
«Что-нибудь не слыхать об отправке?»
«Кто из Вичуги призван? Тотчас
Соберитесь у старого дуба!..» —
«Командиры взводов – есть приказ:
Быть в семнадцать ноль-ноль в зале клуба!» —
«Эй, студент дорогой! Что уныл?
Нам поможет Господь в нашей брани!
Я на финской изведал войны.
Видишь – выжил, хоть дважды был ранен!» —
«Не с тобою ли в прошлом году
Мы встречались (похожий ты очень!).
Вечерами на танцах в саду —
Назывался он ласково – «Хлопчик»?»
На площадке у клуба толпа,
Заливается лихо гармошка, —
Там шуянин выделывал «па»,
Пел частушки (под хмелем немножко!):
«К нам германец лезет лапой,
Чтоб Рассеюшку захапать!
Мы ему дадим по рылу,
А потом башкой в могилу!» —