У любви есть лицо - [10]

Я пала на своё лицо и начала плакать. Я была немощна. Я была разочарована. Я была перегружена. Я ещё никогда не видела столько боли и страдания. Все мои планы и ожидания разлетелись на кусочки. Я была сама с собою. Церковь, которая послала меня, погрязла в проблемах между лидерами. Крысы жили в моей комнате. Я была грязная почти всё время. Обездоленность проникала в сердце всё глубже.

Затем я услышала, как Иисус прошептал одно маленькое предложение, которое изменило мою жизнь: «Мой присутствие – это твой дом. Твой дом – в Моём сердце».

Той ночью я начала познавать глубину своей нужды. В этой чужеземной стране, где грязь и нищета захлёстывала красоту, а надежда и сострадание являлось чем‑то диким и ненормальным, я впервые увидела отблеск своего дома. Я не нашла его в Калькутте, его не было в Колорадо, куда я переехала после Индии. Я начала познавать, что мой дом – вовсе не географическое место.

Красота отданной жизни

Она была как многие уличные девочки, которых я встречала в Калькутте. Она проводила свою жизнь, зарабатывая на хлеб, продавая лже–любовь всякому, кто покупал её.

Но тот Человек перед ней был другой. Он видел её прошлое во всех подробностях. В его глазах не было коварства, ни желания использовать её. Эти глаза знали, где скрыта её боль, но она не видела в них чувства отвращения, ни ненависти, ни осуждения. Как это может быть? Она видела только сострадание и милость, смешанную с сожалением от того, как она страдает.

Она отвернула взгляд. Она не знала, что делать пред лицом любви, которое не имело хитрости и скрытых мотивов. Потом её взгляд вернулся к этому Человеку, которого называли Учитель. Её сердце взывало в ней. Может ли это быть правдой? Её взгляд застыл. Она не могла отвести глаза, хотя и пыталась. Как же она могла отвернуться от той капли из океана любви, в которой Он омыл её в тот день?

Это произошло неожиданно. Это произошло посередине важного обеда, на который она не была приглашена. И это было не привычно. Она была абсолютно недостойна. Она была захвачена Его любовью. Она омыла Его ноги своими слезами и отёрла их своими волосами.

Это стоило ей всё: всё до капли того драгоценного масла, что она годы собирала на свой заработок. Знали ли они, какая цена была заплачена за этот аромат? Она содрогалась от этой мысли. Но она текло. Взгляд в Его глаза вновь захватил её сердце. Пространство исчезло. Призрение и обвинения исчезли, когда Он наполнил весь её взгляд.

Растрачено, так экстравагантно вылито на Человека, единственного Человека, который показал ей лицо любви. Как же она не могла не излить всю себя на Него?

Любовь излилась перед собравшимися. Опьяняющий аромат, всепоглощающее обожание, которое отдало всё, что имело, заполнило ту комнату. Не вовремя. Неподобающе. Скандально. Впустую.

Но Иисус – что Он сделал? Он принял её. Он защитил её. Он похвалил её. Он помиловал её. Он записал это на все времена.

«Может ли один взгляд», думаю я, «одна встреча с Ним изменить твою жизнь? Может ли одна встреча с этим Человеком Иисусом быть настолько драматичной, что ты с радостью потеряешь свою репутацию в один момент в Его присутствии? Возможно ли быть так влюблённым, чтобы твоя жизнь, отданная в поклонении, сделала историю?»

Я не знаю. Но я решила кое‑что тогда в Калькутте, среди покалеченный и умирающих. Я решила кое‑что, когда гной с ран прокаженных стекал на меня, когда я держала тех, к кому нельзя прикасаться. Это не пришло за раз, но постепенно сформировалось как решение в моём сердце.

Каким‑то образом мои цели были изменены. Успех выглядел по–другому в глазах этих бедных и немощных. Моё желание стало научиться любить Его сердцем любви. Моей целью стало отдать свою жизнь. У меня не стало других намерений. Ничего больше. Ничего, после того как Иисус захватил мой взгляд.

Бенин плач

Я уехала из Индии в 2002. Через четыре года после этого я приехала сюда, чтобы найти 35 детей и несколько взрослых в Судане. Как это получилось осенью 2006 – целая история; вы скоро узнаете об этом в следующей главе. Но сейчас я хочу познакомить вас с Беней (это её не настоящее имя).

Мы очень хотели поскорее начать наше служение поклонения, чтобы собраться в нашей ново–сформированной маленькой общине. Когда я оглядывала всех, я увидела, что некоторые столпились в конце маленькой слабоосвещенной комнаты: четыре маленьких девочки с низко склонёнными головами уставились на какую‑то невидимую вещь, которая привлекла их внимание на грязном полу; две женщины с горестным выражением лица и одна худая женщина, с глубоким отпечатком тяжело прожитых лет, которые отразились на её, ещё не достигшем сорока, лет лице. Я пошла поприветствовать наших посетителей, в соответствии обычаю.

Мы продолжили собрание, и я поделилась некоторыми простыми посланиями о Божьей любви. Наши детки толкались и хихикали время от времени. Наше служение проходили без особой торжественности и элегантности; это было просто семья любящая Его и познающая, что значит любить друг друга.

Ещё раз я подошла к той маленькой группе в конце комнаты и представилась. Через 45 секунд я исчерпала свой джуба арабский и позвала одного из старших детей в помощь для перевода. После длительного молчания, наполненного горем, они начали рассказывать.