У каждого пациента своя история - [87]

В одном тщательно поставленном эксперименте, разработанном специально для выявления подобных влияний, описанный эффект проявился особенно наглядно. Для него была снята серия видеороликов с участием профессиональных актеров, которые разыгрывали беседы между пациентом и врачом. Сценарии были разработаны для пациентов-мужчин и пациентов-женщин, жаловавшихся на сердечные симптомы. Реплики и декорации были практически одинаковыми – различался только пол пациентов. К эксперименту привлекли 256 докторов из США и Великобритании. Они просматривали ролики и затем отвечали на ряд вопросов о том, какое расстройство заподозрили, какое предложили бы лечение и рекомендации и так далее. Для эксперимента была выбрана ишемическая болезнь сердца (ИБС), поскольку она убивает и мужчин, и женщин, и хотя связанное с возрастом процентное отношение смертей у мужчин выше, у женщин от 45 до 65 лет в два раза чаще встречается недиагностированная, или «скрытая», ИБС, а это означает, что истинное соотношение между мужчинами и женщинами в данном случае 50/50. Соответственно, в отношении этой болезни у врача не должно быть предубежденности при постановке диагноза – вне зависимости от пола больного.

Результаты эксперимента, однако, наглядно показали наличие такой предубежденности. Оказалось, что пол влияет на все аспекты диагностической стратегии; во всех случаях женщины получали меньше внимания по сравнению с мужчинами, жаловавшимися на те же симптомы. Врачи задавали мужчинам больше вопросов, чем женщинам (в среднем 7 и 5,7 соответственно), и выполняли более подробный осмотр (соответственно 5,1 против 4,3 части тела или системы организма подвергались осмотру). ИБС чаще упоминалась в качестве возможного диагноза у мужчин, чем у женщин (соответственно в 95 и 88 % случаев), и врачи были гораздо больше уверены в ИБС у мужчин, чем у женщин – 57 против 47 % соответственно, по шкале от 0 (полная неуверенность) до 100 % (полная уверенность).

Авторы исследования заключают: «Наши данные указывают на то, что женщины, жалующиеся на симптомы ИБС, получают меньше внимания. Врачи применяют менее тщательный подход к их диагностике, чем к мужчинам, жалующимся на те же симптомы, и меньше женщин получают назначения, подходящие для лечения ИБС».

Влияние осознанных или неосознанных предубеждений на диагностическое мышление у докторов дополнительно осложняет процесс взаимодействия врача и пациента. Хорошие врачи признают такую возможность и специально наблюдают за тем, чтобы не дать предубеждениям повлиять на мыслительные процессы при постановке диагноза.

Последний тип когнитивной ошибки, о котором мне хотелось бы упомянуть, часто называют когнитивной диагностической инерцией. Это своего рода проявление группового мышления в медицине, когда к пациенту прилагается диагностический ярлык, который со временем «прилипает» все сильнее и сильнее. Врачей учат не принимать на веру диагноз, ранее поставленный пациенту, а самостоятельно оценивать все данные, прежде чем согласиться с ним или опровергнуть его. Мы должны, как выразился некогда Рональд Рейган (правда, при других обстоятельствах), «доверять, но проверять». Вместо того чтобы соглашаться с ранее поставленным диагнозом, врачу следует начинать сначала и все обдумывать самому. Естественно, это легче сказать, чем сделать.

Если доктор устал или торопится, он вряд ли станет тратить время на изучение всех результатов ранее сделанных анализов и прочую информацию, послужившую основанием для постановки диагноза. А если он это и сделает, то ему трудно будет не обратить внимания на уже выявленный паттерн – ошибочный или верный, – который обнаружили те, кто лечил пациента до него. Однако такие усилия иногда приводят к поразительным результатам.

Доктор последней инстанции

Грациела Мойти говорила медленно, с дрожью в голосе, поскольку была совсем слаба и расстроена.

– Я прекрасно помню день, когда все это началось, – сказала она. – Это было год назад. Я проснулась и почувствовала, что мои ноги горят, как в огне.

Она обращалась к доктору Дэвиду Поделлу – последнему в цепочке докторов, пытавшихся ее лечить с того момента, как она проснулась от острой боли. Трое предыдущих врачей не смогли разобраться, что с ней такое. Их единственным предположением была склеродермия – болезнь, вызываемая избыточной выработкой коллагена, одной из соединительных тканей. Симптомы пациентки не совсем соответствовали картине склеродермии, но иногда эта болезнь проявляется необычным образом. Она обратилась к Поделлу для подтверждения диагноза и лечения этого редкого аутоиммунного расстройства.

Многолетний опыт Поделла говорил, что с пациентом, которого до этого пытались лечить другие специалисты, следует общаться по-другому и подходить к его случаю с особых позиций. Например, заранее известно, что, какова бы ни была их болезнь, она совершенно точно не очевидна. Возможно, она редкая и известна только специалистам – как склеродермия, а может, это необычное проявление более распространенного заболевания. В любом случае, диагностика не будет простой. В подобных ситуациях, считал он, следует начинать с самого начала, даже если пациенту уже поставлен предварительный диагноз. Он попросил женщину еще раз рассказать всю историю и извинился, что ей придется повторять то, что она уже неоднократно рассказывала в течение предыдущего года.