У истоков европейской цивилизации - [70]
Везде эта примитивная посуда отражает в повторяющихся общих чертах единообразие в основном хозяйства и традиции, несмотря на определенные, вполне естественные местные уклонения. Все сосуды изготовлены из грубой глины путем наращивания глины кольцами одно на другое и плохо обожжены. Форму всех сосудов можно назвать яйцевидной. Основу орнамента неизменно составляет один и тот же узор — ямки, расположенные горизонтальными полосами. Почти везде они комбинируются с отпечатками разнообразных штампов крученого шнура, острия раковины, зазубренной гальки или костяного гребня, сочленения двух костей птичьей лапки или клинышков, расположенных опять-таки, как правило, горизонтально.
Рис. 99. Образцы восточного Маглемозе (1/3); 1-4 — Эстония, по Кларку; 5 — Украина.
Орудия производства у всех племен совершенно единообразны, поскольку они ведут свое происхождение от орудий периода культуры Маглемозе. Менее всего изменялись орудия там, где меньше оказывались изменения климата с бореальных времен, а именно в восточной части Балтийского побережья. Так, на всем пространстве между Норвегией и Средней Россией и Украиной еще продолжали употребляться для работ по дереву долота из оленьего рога (А, К, L, N), просверленные тесла (А, М) и даже роговые долота со втулкой (F). По в Скандинавии, Финляндии и на территории западных советских республик начинают все чаще вырабатывать деревообделочные орудия из полированного камня. На песчаных почвах, где располагались поселения в Средней России, это усовершенствование орудий появляется после того, как земледельческое население Фатьянова начало испытывать нужду в расчистке под сады и пастбища земель с густым лесом. Точно так же ножи из кабаньего клыка продолжали существовать в Норвегии, Швеции и Средней России (N), но на севере клык часто заменялся сланцем (образцы ножей из сланца см. на рис. 100, 7—3). Поскольку население периода Маглемозе уже создало хорошие орудия охоты и рыболовства, они сохранились повсеместно и в дальнейшем с незначительными изменениями или добавлениями. Костяные наконечники с желобами и гарпуны или зубчатые остроги распространены почти на всем пространстве от Атлантического океана до Урала и отдаленных районов Сибири. Так же широко распространены к востоку от Балтийского моря наконечники, изображенные на рис. 99, 3 (Н, К, Q), и конические наконечники стрел (К, L, Р, Q, R). Своеобразные рыболовные крючки (рис. 99, 5) образца, типичного для Пернау бореального периода, продолжали употребляться и в суббореальный период на севере России и на Украине (К, М). Но сложные рыболовные крючки с зазубренным грузилом из камня или кости и отдельно расположенным зубцом из дерева или кости появились позже на всем пространстве от Норвегии до Сибири. С другой стороны, большое количество грузил, находимых на местах поселений, и отпечатки сетей на керамике свидетельствуют о росте по сравнению с бореальными временами значения рыбной ловли с помощью сетей. На территории от Норвегии до Урала и на Нижней Волге пользовались для охоты палицами с ромбовидным просверленным набалдашником (рис. 100, 4), ведущими свое происхождение, по-видимому, от клинообразного каменного оружия периода Маглемозе. Охотились везде с собаками, которых в Средней России, возможно, кормили рыбой.
Каждая небольшая группа охотников-рыболовов могла быть автаркичной, но эта экономическая независимость не исключала межплеменного обмена изделиями
Рис. 100. 1—3 — ножи из сланца и наконечник для дротика (Швеция); 4—5 — каменные навершия для булав (Финляндия); 6 — подвеска из сланца.
и материалами. Сезонные охотничьи рейды, являвшиеся необходимостью в условиях хищнического ведения хозяйства, подготовили лесные племена и к роли торговцев к тому времени, когда, как, например, в Британии (стр. 436), рост общественного накопления сделал возможным появление экономики бронзового века. Даже в бедных скандинавских областях, где темпы накопления были значительно медленнее, возникали хотя и спорадические, но широко распространенные меновые операции. Сначала в Финляндию ввозили русский кремень, но позже его вытеснил кремень из Скандинавии. Долота, подобные изображенному на рис. 101, 3, представляют собой собственно финское и северорусское орудие, но их продавали и в Швецию. В финском торфянике был выкопан полозот саней, сделанный из Pinus cembra которая не растет западнее Урала. Лесные племена открыли залежи янтаря в Восточной Пруссии и вывозили изделия из янтаря, сделанные в своеобразной натуралистической манере, в Норвегию, Центральную Германию, Финляндию и Среднюю Россию. Еще в бореальном периоде пользовались для ускорения передвижения по северным снегам санями, а в суббореальный период были изобретены и лыжи.
Идеологическая надстройка, покоившаяся на этом единообразном способе производства, насколько о ней можно судить по следам, находимым в археологических летописях, едва ли отличалась большим разнообразием. Так, покойников хоронили в вытянутом положении или на территории самого поселения, как во времена Эртебёлле, или на кладбищах, как в Скандинавии, так и на противоположном побережье Балтийского моря; часто вместе с покойником находят крупные куски красной охры, иногда даже и костяк окрашен этой краской (E, Н, К, L).
Известный британский историк и археолог популярно и увлекательно рассказывает о корнях и дальнейшем развитии древней арийской цивилизации. Основываясь на археологических, антропологических и лингвистических исследованиях, он рассказывает о происхождении ариев и о дальнейшем их расселении в бассейне Средиземного моря.
Крупнейший специалист по древней истории профессор Гордон Чайлд в этой наиболее значительной своей работе предлагает оригинальную концепцию ранней истории человечества. Она основана на европейской точке зрения, согласно которой «главная традиция», оказавшая влияние на эллинистическое Средиземноморье, связана с Египтом и Месопотамией. В соответствии с намерениями и поставленными задачами Чайлд открывает свою книгу периодом каменного века и заканчивает упадком Римской империи. Автор ярко описывает жизнь первобытных народов периода палеолита, мезолита и неолита, прослеживает подъем культур железного века вплоть до достижения кульминации в результате объединения значительной части Европы благодаря деяниям Александра Великого.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В настоящей книге чешский историк Йосеф Мацек обращается к одной из наиболее героических страниц истории чешского народа — к периоду гуситского революционного движения., В течение пятнадцати лет чешский народ — крестьяне, городская беднота, массы ремесленников, к которым примкнула часть рыцарства, громил армии крестоносцев, собравшихся с различных концов Европы, чтобы подавить вспыхнувшее в Чехии революционное движение. Мужественная борьба чешского народа в XV веке всколыхнула всю Европу, вызвала отклики в различных концах ее, потребовала предельного напряжения сил европейской реакции, которой так и не удалось покорить чехов силой оружия. Этим периодом своей истории чешский народ гордится по праву.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.