У чуда две стороны - [6]

– Скорее, Галя, Маша!

Прошлись около параллельных восьмых и даже несколько раз прошлись – в проемах дверей новенького не увидели, хотя изо всех сил вытягивали шеи.

– Он темноглазый, брюнет, – сообщила я Галке приметы. – Роста – повыше нас с тобой. И челка такая… до бровей!

– А, любимая челка твоей мамы! – засмеялась Галка.

– Точно. Так что моей маме мы его не покажем!

– Если мы его не найдем, то точно не покажем!

Мама начинает злиться, когда моя любимая беленькая челочка спускается до середины лба. Ворчит, что ей моих глаз не видать и что я сама ничего не вижу, что я похожа на ризеншнауцера, у которого глаз вообще не сыскать за челкой, что скоро ослепну и всякое такое.

Мы искали новенького в коридорах, в столовой, заглядывали в классы, несколько раз на крыльцо выбегали. Можно было просто заходить в классы и спрашивать: «Народ, у вас есть новенький?» – но мы этого не делали. Мы почему-то с параллельными классами не дружим. На дискотеках же встречаемся или на экскурсиях разных друг друга признаем, а дружбы нет. А уж с ребятами из классов постарше – тем более не контачим.

В этом, наверное, учителя виноваты. Они нас противопоставляли все годы учебы. Сами того не понимая, заставляли нас враждовать. Ну, враждовать, это сильно сказано. Просто не дружили. Учителя почему-то всегда нам в пример ставили другие классы. «Ваш восьмой «А» – сплошные лоботрясы, учитесь из рук вон плохо, контрольную написали безобразно, а вот восьмой «Б», восьмой «В», восьмой «Г» (менялись только номера классов) – вот они молодцы!»

Позже мы узнали, что «бэшкам», «вэшкам» и «гэшкам» говорили то же самое, а в пример ставили другие «буквы» алфавита, в том числе и нас, «ашек». Это была учительская «военная хитрость».

Того парнишку с челкой, Лиама, мы так в тот день и не нашли. А когда мы из школы уходили, я спросила Ольгу Ветошкину из восьмого «Б», мы иногда вместе на роликах катались, не появился ли у них новенький.

– У нас их четыре! – ответила Ольга. – Три девчонки, один парень.

– А парень не брюнет?

– Нет, он рыжий.

Круг поисков сужался – в восьмом «Б» Лиама не было.

– Так ты скажешь, в конце-то концов, Маруся, кто он такой? Почему мы его выслеживаем? – наконец-то не выдержала Галка. – Чем он провинился? Или… – Галка посмотрела на меня прищурившись, – может быть, прославился? Или… – Галка испуганно расширила глаза, – может быть, неожиданно объявился твой сводный брат?

– Нет у меня никаких сводных братьев!

– Ну кто, кто это? Я бы тебе давно сказала!

– Потом расскажу, ладно, Галчонок? Не обижайся, я ведь сама не знаю, кто он, потому и ищу. Я его только один раз в жизни видела.

– И что же случилось за этот один раз? – Галка шутливо потыкала меня кулаком в живот. – Любовь с первого взгляда? А?

– Галка, не смеши. Сама ведь знаешь, что с первого взгляда любви не бывает.

– А что же тогда? Tell me!

– Он помог мне выйти из автобуса.

Галка смотрела на меня, как на очумелую.

– Что? Подал руку, что ли?

– Да.

– И все? – Галка сначала засмеялась, потом замолчала, задумавшись. – Вообще-то это редкость в наше время, – решила она. – Просто невероятно! Руку подал! Но ведь это… – Она удивленно уставилась на меня. – Это все равно – пустяк! Пустяк пустякович! – Галка несколько раз провела рукой перед моим лицом, как будто снимая с него невидимую пелену заблуждения. – Эй, Маруся! Я за тебя боюся! – Она увидела, что я нахмурилась, и миролюбиво добавила: – Ладно, давай искать этого мастодонта. Последнего вежливого человека на планете Земля!

Про то, что у меня своровали ботинки, я Галке рассказывала. В тот же день вечером ей по сотику звонила и жаловалась на судьбу. Но про автобус и парня не стала говорить. Думала, что это неважно.

На следующий день Женя, то есть Евгения Львовна, подошла ко мне после урока литературы. Если ей нужно, она всегда сама к ученику подходит, а не призывает к себе, как другие учителя. Все уже вышли в коридор, а я сунула нос в учебник физики, потому что Вольдемар Альбертович запросто мог меня спросить.

– Маша, – торжественно начала классная, – ведь ты же у нас главный редактор школьной газеты, правда?

– Ну да. – Я скорчила кислую рожу и отодвинула «Физику» в сторону. Я уже догадывалась, что за этим последует: нужно выпускать очередной номер газеты «Привет, школяр!». В сентябре выбрали школьную редколлегию – всю из нашего класса, а главным редактором назначили меня. Это потому, что я сочинения ничего себе так пишу, а главное, потому, что я как-то заикнулась на классном часе, что хочу быть журналистом. И вот результат: хочешь быть журналистом – будь им: выпускай школьную газету, практикуйся, дорогая Маша Муравская, для последующей взрослой жизни.

Первый номер мы выпустили в октябре, и он всем понравился. Там было несколько заметок о летних каникулах, три стихотворения шестиклашки Тани Пироговой и рассказ Генки Жеребцова из десятого «Г» о том, как он смешно ишачил на стройке. Газета «Привет, школяр» – это брошюра размером А4 в шесть листочков. Можно было и больше сделать, но материалов набралось только на шесть. Газета предназначалась для всего звена старшеклассников. Ее напечатали на принтере в количестве ста экземпляров, и она валялась во всех школьных углах. Нет, это потом валялась, сначала ее все читали, я сама видела: читали на переменках, а некоторые одноклассники даже на уроках. И все решили, что газета нужна, она получилась интересная и что мы, редколлегия, молодцы.