Тюрьма мертвых - [12]
Работа в помещении – это, конечно, хорошо, ни дождя тебе, ни ветра, ни палящего солнца. Здесь всегда плюс двадцать и без осадков. Все вокруг пропитано запахом сырого камня, по коридорам гуляет беспокойный сквозняк, а тюремные лампы освещают стены тяжелым фосфорным светом. Если не следить за временем, никогда не поймешь, который час, день, время года.
Мы с Виктором работали над четвертой камерой, когда к нам подошел инженер и попросил меня пройтись с ним.
– Ну что, готовы подписать?
– Почти. Есть пара вопросов.
– Задавайте.
– Первое – касаемо штрафных санкций.
– Вас что-то не устраивает у нас?
– Да пока что все хорошо. Почему вы спрашиваете?
– Если все устраивает, зачем вам нарушать наши правила; может, стоит задуматься о том, чтобы отказаться от работы, пока не поздно?
– Да не хочу я отказываться, просто интересуюсь…
– Поймите, у нас здесь все очень, очень серьезно и отлажено. Одна глупейшая, казалось бы, ерунда может спровоцировать ряд всяких проблем. Мы придумали правила не по причине того, что нам так захотелось. Здесь так надежно и спокойно лишь потому, что когда-то кто-то допустил те или иные ошибки, а на их почве уже зародились определенные нормы. Всем нам будет лучше, если мы будем просто следовать инструкциям, вот и все.
– Понял и согласен с вами.
– Что еще?
– В договоре не указаны сроки.
– А вы сколько собираетесь у нас пробыть?
– Я, честно говоря, думал о месяце.
– Месяц? – Он остановился. – Ну, знаете, это не разговор, вы же видите, сколько тут работы, а что вы успеете сделать за месяц?
– Ну просто, понимаете, я не привык так, вдали от жены, от людей, да еще и не разговаривать ни с кем целыми днями, с ума сойдешь!
– Мы не запрещаем вам общение. Вы можете говорить со мной, можете говорить с Виктором. Просто с Виктором нужно придерживаться правил конфиденциальности; например, этот разговор, как и любой другой, должен полностью оставаться… – он несколько раз показал пальцем на меня и на себя.
Мы прошли несколько камер молча; должно быть, эти паузы давались мне, чтобы переваривать услышанное, проникнуться сладкими перспективами, затем он снова заговорил:
– Я, возможно, ошибаюсь, но, по-моему, вы сюда приехали посреди ночи явно не потому, что у вас все в порядке.
«К чему это ты клонишь?»
– Ну заработаете вы за месяц, а дальше что?
– Буду искать другую работу, в городе.
– И много заказов у вас обычно с таким стабильным и, как мне кажется, неплохим заработком?
Я молчал. Мы шли и шли по коридору, затем свернули в другой, а потом и в третий.
– Пока мы с вами прогуливаемся, вы прикинули, сколько здесь камер без решеток?
– Не считал…
– В любом случае вы сами понимаете, какой здесь большой объем. А если вы подпишете с нами договор, ну-у-у, скажем, для начала на восемь месяцев… – Я взглянул на него с видом: «Восемь месяцев, ты серьезно?»
Он продолжал:
– …То я могу вам дать слово, что выпрошу для вас повышение зарплаты уже через месяц! Как вам такой расклад?
«Вот ведь хитрожопый какой, знает, на что жать, как крутить».
Я промолчал; не стоит давать ему повод быть уверенным в собственных словах о моей безысходности. Я мог отрицать сколько угодно, но на самом деле был готов на любые условия ради хоть каких-то денег.
– У вас тут сеть не ловит, я жене даже позвонить не могу.
– Любой из служебных аппаратов, висящих в коридорах, может дозвониться в город. Наберите 336, затем номер и звездочка и сможете позвонить.
– А принимать звонки смогу?
– Принимать, к сожалению, не получится, номера тюрьмы высвечиваются как неопределенные.
– Но ночью звонил какой-то мужчина!
– Да? Странно, и что хотел?
– Понятия не имею, по ходу, ошиблись номером.
– А, ну так это бывает! К каждому аппарату привязан номер, просто он не высвечивается, но если подобрать верный код, то, конечно, можно дозвониться. У нас такое случается периодически. Люди просто путают цифры и случайно попадают к нам.
– Ясно. – Увлекшись беседой, я не заметил, как мы вернулись обратно к моей комнате.
Инженер достал из нагрудного кармана шариковую ручку и протянул ее мне. Я решил еще раз, прежде чем будет слишком поздно, напоследок перечитать договор, вдруг глаз зацепится за что-нибудь.
«Почему Витя тогда так отреагировал на мои слова о том, что я до сих пор ничего не подписывал?»
В графе «сроки работ» мы прописали восемь месяцев. Нигде не было указано моих паспортных данных или прописки; по сути, договор не имел силы, я подумал: «Почему бы тогда не подписаться чужим именем?» Так я и сделал.
– Вот и славно! Копию оставляю у вас. Ну не будем терять время, работа не ждет. Я, с вашего позволения, удаляюсь.
Пока я отсутствовал, Витя наделал целую кучу заготовок, и я быстро включился в работу.
– Я подписал договор, – ехидная улыбка невольно растянулась на моем лице.
Думаю, я сказал это, чтобы позлить своего напарника, который в прошлый раз чуть не подставил меня. Виктор молчал.
«Должно быть, он сильно расстроен тем, что меня взяли; наверняка грел это место для кого-то из своих».
Мы продолжили молча.
Когда Витя придерживал пруток, я случайно заметил, что у него на обеих руках отсутствуют безымянные пальцы.
«Почему я не заметил это в прошлый раз?»
В центре повести Ларисы Исаровой «Запонки императора, или орехи для беззубых» — незаурядная героиня, занимающаяся расследованием преступления. Было напечатано в журнале «Смена» 1992, 4-6.
В сборник детективных романов Росса Макдональда вошли мало известные российскому читателю романы. В центре повествования — картины нравов состоятельных слоев американского общества, любовь и ненависть, страх и отчаяние, предательство и погоня за богатством. Романы отличает занимательная интрига, динамичность повествования, глубокое проникновение во внутренний мир героев.
Выдуманный сюжет действует в унисон с реальностью!Лето 2009. Магистр астрологии профессор Михаил Мармаров расследует весьма изощренное убийство звезды телеэкрана. Убийца не точит ножи, не следит за жертвой сквозь оптический прицел. Его оружие — всполохи резонанса: он нажимает курок, взведенный нами. По недомыслию, по легкомыслию. Нами.Убедившись, что его виртуальный метод действует, злодей, возомнивший себя владыкой мира, пробует применить свой метод на участниках саммита «Большой Восьмерки» (G-8) в июле 2009 года.
Поль Матисс, бывший агент спецслужб, а ныне практикующий врач, мечтает об одном — добыть средства для своей клиники, где он бесплатно «собирает по частям» молодых рокеров и автомобилистов, ставших жертвами дорожных катастроф. Только поэтому он соглашается принять предложение старинного друга и наставника, когда-то обучившего его шпионской премудрости, возглавить расследование загадочного дела, первый эпизод которого произошел в далекой Польше. Экстремисты от экологии разгромили биолабораторию — вроде бы с целью освободить подопытных животных.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уютный городок Северотуринск будто специально создан для размеренной, неторопливой жизни. Однако его тишина на поверку оказывается обманчивой. Город внезапно потрясает череда жестоких убийств. Более того, на пороге гостиницы в упор расстрелян депутат Государственной думы. Дело о его убийстве ложится на стол старшего помощника Генерального прокурора Александра Борисовича Турецкого, которому и предстоит выяснить, что скрывается за мнимым спокойствием приволжского городка.
Эти паразиты не только крайне опасны. Они еще и подлые. Действуя исподтишка, они сводят людей с ума, вызывают ночные кошмары, заставляют совершать безумные, не свойственные людям поступки. Злобным тварям противостоят охотники Рита и Макар. Они готовятся сразиться с самым опасным и безжалостным из них – неведомым чудовищем по имени Бу-Ка. А для этого им придется забраться в его логово…
В небольшом южном селе совершено убийство журналиста Сергея Вяземского. Он приехал сюда, чтобы подготовить материал о происходящих в округе мистических явлениях. Глубокой ночью журналист был задушен и утоплен в реке. В убийстве подозревается местная ведунья. Прокурор Максим Архангельский не верит, что беспомощная старушка, передвигающаяся в инвалидной коляске, могла совершить такое преступление. Однако, есть свидетель, который утверждает, что видел это своими глазами, а на одежде подозреваемой обнаружены частицы одежды погибшего.