Тюлень - [8]

В селе “Балыкчи” проживала родня Умман по дяде, которая считалась потомками Ширван мама. Говорили, что, рождением своего имени она была обязана прошедшему в давние времена мощному тайфуну. Высокие, могучие волны поднимались из глубины вод, они со всех сторон охватили остров Огурчинский и готовы были оттащить его к берегу и с силой ударить о землю. Именно эти волны в тот раз пригнали незнакомое судно. Собственно, от судна уже ничего не осталось, волны, бросая из стороны в сторону, превратили его в щепки. На Огурчинский попал лишь кусочек судна, скорее похожий на плот. Так вот, на этом плоту находились старик и девочка лет четырнадцати-пятнадцати. Огурчинцы взяли под свое покровительство потерпевших крушение, и те начали жить среди них, стали своими.

Эти люди тогда рассказали, что они родом из Ширвана, и что судно, на котором плыли, также приписано к Ширвану. После на этой девушке из Ширвана женился местный парень. И произвела она на свет несколько сыновей и дочерей, похожих и на нее, и на мужа.

Именно в ту пору возникла следующая присказка: “Если ты темненький, женись на светлокожей девушке из племени дуеджи, а если у тебя кожа светлая, женись на смуглой ширванской девушке, вот тогда и сохранишь и красоту свою, и стать”.

Много воды у текло с тех пор, но облик красивой, статной женщины по имени Ширван мама продолжал жить в ее многочисленных потомках — внуках, правнуках, праправнуках…

Гартаган ага и мать Умман были правнуками одного из сыновей Ширван мамы. Поэтому имя Гартагана ага зачастую увязывали с именем его бабушки Ширван и называли его просто Ширван-сельсовет.

Красотой и статью Умман пошла в свою знаменитую прабабку Ширван маму.

* * *

Быстро вернуться назад в село у Балкана не получилось. Он только-только начал работать на рыболовецком сейнере, как вдруг неожиданно грянула война и потрясла весь мир. Пришлось рыболовецким судам переключиться на другую работу. Теперь они ходили в Астрахань, Казань, перевозили туда продовольствие, а оттуда везли в Красноводск размонтированное оборудование эвакуированных предприятий. Причем, теперь с уда постоянно спешили. Не задерживаясь в местах доставки грузов, они быстренько разгружались, брали другие грузы и сразу же отправлялись в обратную дорогу. И хотя самих немцев не было видно, чувствовалось, как догоняют они отправленные им навстречу тяжелые советские войска. И теперь суда возвращались в Красноводск, везя в своих трюмах раненых бойцов. Страна, над которой нависла опасность, призывала на помощь своих сыновей и дочерей: “Вставай, страна огромная!”

Осенью 1942 года Балкан уже учился на краткосрочных курсах младших командиров танковых войск в уральском городе Миасс. Немцы отступили от Москвы, но окружными путями подбирались к Сталинграду. Довольные своими победами, в те дни немецкие солдаты адресовали сталинградским женщинам вдохновенные стихи:

Мы приедем, дамочки,

Подготовьте ямочки!

Танковый полк, в котором служил Балкан, был одним из воинских подразделений, готовых в эти дни сразиться с немцами в калмыцких степях. Но ему не довелось, как он сам о том мечтал, долго защищать Сталинград, город, имя которого в те дни звучало на многих языках мира. В первом же наступлении его танк попал под артиллерийский обстрел и был выведен из строя. Немцам потребовалась всего неделя, чтобы удержать, а затем вступить в бой и отбросить наступавшие советские войска. После этого, казалось, немцы не только до Волги дойдут, но и доберутся до кавказской нефти, до самого Каспия…

Когда пошел слух, что в Сталинграде взяты в плен немецкие генералы с войском численностью почти пятьдесят тысяч человек, Балкан находился в одном из военных госпиталей Омска, где ему извлекли из тела осколок снаряда.

Под Смоленском лейтенант Балкан, вернувшийся в свою часть после выписки из госпиталя, был назначен командиром танковой роты вместо недавно погибшего в бою командира. В эти дни советские танки, вытеснившие врага из Сталинграда, а перед этим с силой отбросившие его от Москвы и Ленинграда, ощутив теплое дыхание пока еще далекой победы, тиграми набрасывались на немцев, оттесняя их все дальше и дальше. Тогда же, наблюдая в подзорную трубу, как взбесившиеся советские танки давят немцев на улицах Смоленска, догоняют их и растаптывают, генерал Манштейн с грустью записал в своем дневнике: “Русские теперь не только научились воевать, но и после Сталинградской битвы — побеждать…”

Среди тех, кто в те дни, преследуя на своих танках фашистов, двигался на Запад, был и танкист — старший лейтенант Балкан.

Берта

Весной 1945 года капитан Балкан вместе со своим танковым батальоном вел ожесточенные бои всего в 75–80 километрах от Берлина. Немцы сражались за каждую пядь земли, совсем как советские воины под Москвой и Сталинградом. Их игры давно закончились, не сегодня-завтра Гитлер сдастся и попросит пощады. Германия была похожа на огромного дракона, которому отрубили голову, поэтому те, кто сейчас вел последние бои, не зная, что дракон уже обезглавлен, напоминали отчаянно бьющихся за жизнь, из последних сил цепляющихся за нее людей. Воздух вокруг напоен пыльно-пороховым запахом, настоянным на благоухании ежечасно распускающихся цветов. Берлин был похож на загнанного в угол зверя, совершившего страшный проступок и не знающего, куда спрятаться, поэтому те, кто вел последние бои, были настолько озлобленны, что готовы камнями и палками добивать врага.