Тысячу раз «да» - [24]

Он съежился.

– Я знаю. Знаю. Это был идиотский ход. Иногда я говорю раньше, чем думаю. Часто говорю, прежде чем подумать. Я не имел в виду ничего плохого.

– Твое шоу – дерьмо. – Она обогнула его и пошла дальше. – Не разговаривай со мной на работе.

– Эй, пожалуйста… – Он досадливо фыркнул. – Черт возьми, Холлин.

Она не собиралась снова оборачиваться. Увернулась от парочки, идущей рука об руку.

– Черт. Ой. – Джаспер резко зашипел и разразился чередой ругательств.

Не поворачивайся. Иди дальше.

Еще один звук боли, а затем глухой удар. Черт.

Холлин ничего не могла с собой поделать. Она обернулась.

Джаспер стоял на коленях, одной рукой упираясь в тротуар, а другую прижимая к правому боку. Исказившееся от боли лицо стало свекольно-красным.

Люди шли мимо него по тротуару: кто-то пьяный упал на улице – нередкое зрелище в этой части города.

– Что случилось? – спросила она, осторожно делая к нему шаг. – Ты что, пил? Тебя сейчас вырвет мне на ботинки?

Он поднял глаза, его лицо блестело от пота.

– Не пил. Может вырвать. Бок. Болит. – Он перевел дыхание. – Я знаю… что ты меня… ненавидишь. Но прежде чем ты уйдешь… может, позвонишь в скорую?

Ее глаза расширились.

– Что?

Он скрючился в позе эмбриона.

– Больно. Бок, колющая боль. Что-то не так. Что-то очень не так.

– Да ты надо мной издеваешься, – пробормотала она и оглянулась, задаваясь вопросом, может ли она вернуться и позвать на помощь одного из его друзей-импровизаторов. Но идти было слишком далеко, а Джаспер действительно выглядел неважно. – Черт. Ты вообще идти можешь?

Он издал страдальческий звук, но кивнул.

– Наверно. Только выпрямиться не смогу.

Она посмотрела вправо-влево по улице, втайне надеясь, что появится какой-нибудь другой волшебный вариант, но ничего не появилось. Она не собиралась бросать его на милость подвыпивших прохожих.

– Слушай, моя машина всего в нескольких шагах отсюда. Я могу отвезти тебя в больницу. Это быстрее, чем ждать скорую помощь. Университетский медицинский центр отсюда недалеко.

Он покачал головой.

– Ты не должна…

Она подошла и положила руку ему на локоть.

– Давай. Встань, насколько сможешь, и я помогу тебе добраться до машины.

Он подчинился и медленно поднялся на ноги, но не выпрямился. Она схватила его за руку и сделала все возможное, чтобы он не упал. Когда она вела его к пассажирской стороне машины, он тихо постанывал, как будто пытался скрыть, насколько сильно ему на самом деле было больно, и ее, несмотря на раздражение, кольнуло сочувствие. Ей удалось помочь ему сесть в машину, затем она схватила с заднего сиденья пустую сумку из-под продуктов и бросила ее ему на колени.

– Прошу только, если тебе понадобится вырвать, используй это.

Он откинулся на подголовник и закрыл глаза.

– Обещаю.

Окинув взглядом дорогу, она поспешила к водительскому месту и села в машину. Движение сегодня было не слишком интенсивным, но она набрала Университетский медицинский центр в телефоне, чтобы определить лучший маршрут. Они находились в районе Байуотер[34], всего в нескольких милях от больницы, но узкие городские улочки запросто могли оказаться забиты транспортом. Последнее, что ей было нужно, – это попасть где-нибудь в неожиданную пробку.

Она выехала на дорогу и направилась к I-10. Джаспер по-прежнему сидел на пассажирском сиденье, скрючившись и наполовину отвернувшись. Теперь она тоже вспотела, ее пальцы по счету «четыре» постукивали по рулю. Вероятно, ей нужно что-то говорить, чтобы отвлечь его. Так ведь поступают в таких ситуациях? Она видела подобные сцены в фильмах.

– Это не займет много времени, – сказала она, не глядя в его сторону. – Максимум пятнадцать минут. Может быть, у тебя просто пищевое отравление или что-то в этом роде.

– Да.

– Или, может быть, твои органы взорвутся.

Он издал сдавленный звук, но потом она поняла, что он смеется – или, по крайней мере, пытается смеяться в промежутках между одолевавшими его приступами боли.

– Ну и ну, док, а вы знаете, как деликатно описать мое состояние.

– Мой индикатор симпатии к тебе сейчас очень низок.

Он снял очки и протер глаза.

– Я знаю. Мне очень жаль. Я правда сожалею, прямо-таки эпически.

– Не важно.

После нескольких секунд молчания он посмотрел на нее.

– Ты не могла бы продолжать говорить? Даже просто для того, чтобы сказать мне, какой я засранец. Все что угодно, лишь бы отвлечь меня от этой пронзительной боли.

Продолжать говорить. Мольба заставила ее горло сжаться, внимание Джаспера к ней было слишком пристальным. Она чувствовала, как усиливаются нервные тики.

– Я не знаю, что еще сказать. Спроси меня о чем-нибудь.

– Любимый цвет.

Она облизнула губы.

– Синий.

– Как твоя фамилия?

– Тейт. А твоя?

– Дирс.

Она повернулась, чтобы посмотреть на него.

– Дорогуша[35]? Типа твоя мама – Дорогуша мамочка?

Он насмешливо фыркнул.

– Дирс без буквы «Т». И это старая шутка, Холлин Тейт.

– Не для меня. – Она почувствовала, как уголки ее рта немного приподнялись. – Джаспер, дорогуша. Я говорю как твоя жена 1950-х годов, зовущая тебя подойти к обеденному столу и съесть тушеное мясо.

О боже, я сказала это вслух? Я только что назвалась его женой.

Он фыркнул.

– Жаль, что тебя зовут не Холлин Дарлинг