Тысячелетие России. Тайны Рюрикова Дома - [102]

. Войска отъ Самары выступили первыхъ чиселъ Апреля месяца и шли двумя путями, ведущими въ одну сторону, къ Перекопской линiи. Большая часть войскъ держалась река Днепра по ея теченiю, а другая часть, подъ командою Гетмана Мазепы, шла серединою степей Крымскихъ по вершинамь рекъ Конской, Белозерки и другихъ. Татары, нападавшiе въ разныхъ местахь на все войска и покушавшiесь зажигать степь и портить воду всякою мертвечиною, были отбиваемы и преследуемы съ великимъ ихъ урономъ, и армiя достигла Перекопской линiи 20 Мая, въ полномъ порядке и безъ дальнейшей нужды. Крепость Перекопская, называемая по Татарски Оръ, обнята была со всехъ сторонъ Россiйскими шанцами и сделано приготовленье къ Генеральному на нее приступу. Но Ханъ Крымскгй чрезъ посланниковъ своихъ предложилъ мирь, а за грабежъ и раззоренные города поднесъ Голицыну искупъ или военную контрибуцiю, состоящую въ бурдюке червонцевъ, между коими нашлась половина фальшивыхъ, и темь компанiя кончена».

Итак, согласно «Истории русов» (и не только ей, а и другим историческим источникам), гетман Иван Степанович Мазепа-Колединский принял самое активное участие как в организации Второго Крымского похода, так и непосредственно в самом походе. К повествованию «Истории русов» следует добавить, что 14 мая объединенное войско столкнулось с татарским авангардом, но отбило его нападение. 16 мая русское войско столкнулось уже с целым войском крымским, и также сумело отбиться, продолжая свой путь к Перекопу. 20 мая русское войско подошло к перекопским укреплениям, а уже на следующий день русское войско повернуло назад.

Историки до сих пор не пришли к единому мнению, почему Голицын даже не пробовал штурмовать Перекоп. Сам князь привычно оправдывался отсутствием воды и корма (как если бы не знал об этих проблемах до начала боевых действий). Нерешительность князя автор «Истории русов» (впрочем, как и многие другие историки) объясняли полученной взяткой от хана. Так ли это — можно только гадать. Может быть, главной целью Крымских походов (не будем забывать, что Голицын вел и внешнюю политику государства) была именно демонстрация силы, а не попытка силового решения «крымского вопроса». Это тоже имеет свою ценность, ибо со времен похода Адашева и Вишневецкого (а это более века!) и до Крымских походов Московское государство не смело показать крымцам не то что зубы — но даже косо глянуть в их сторону.

Не стоит забывать и о том, что Крымские походы были лишь частью антитурецкой кампании и сыграли свою роль во взятии австрийцами в 1688 г. Белграда — в то время как крымская конница была фактически выведена из игры, так как ожидала очередного русского похода и не могла покинуть полуостров.

Но все же результаты Второго Крымского похода, сравнительно с теми средствами и усилиями, которые были в него вложены, оказались мизерными. И хотя в Москве Голицына встречали как триумфатора, а все участники Крымского похода получили золотые памятные медали (самую большую, 300 граммов весом, получил, конечно, сам князь Голицын) и различные пожалования, дело катилось к неминуемому свержению правительства царевны Софьи и Голицына. Вскоре это и произошло. Царевна Софья была удалена в Новодевичий монастырь, а проявивший нерешительность во время Петровского переворота (такую же, как и под стенами Перекопа) Голицын был выслан в Архангельский край.

Могло показаться, что вслед за Софьей и Голицыным будет свергнут и гетман малороссийский Мазепа — как голицынский ставленник. Однако этого не случилось. Обычно это приписывают исключительно дипломатической ловкости гетмана, но, думается, дело не только в этом. Ни Петр, ни его советники не считали Мазепу ставленником Голицына; кроме того, гетман неплохо зарекомендовал себя во время Крымского похода — и это тоже было учтено, ведь Москва на ту пору не собиралась выходить из Священной лиги.

Итак, гетман возвращается на родину, что называется, «на коне». С оного ему слезать не пришлось, ибо Россия (куда входила и Малороссия), мир ни с турками, ни с татарами не заключала и де-факто находилась с османами в состоянии войны. Но если российские войска после Крымских походов ушли на историческую родину, то украинцам деваться было некуда — Крым оставался ближайшим соседом, притом весьма мстительным. Ежегодно казакам приходилось отбиваться от татарских набегов и самим тревожить неприятеля — т.е. продолжать вести борьбу в рамках Священной лиги практически в одиночку, без поддержки российских войск. Из этих казацких походов стоит выделить поход 1694 г., когда запорожцы вместе с пятью компанейскими гетманскими полками штурмом взяли угловые укрепления Перекопской линии, что рядом с Сивашом, захватив при этом 8 пушек, 5 знамен и 60 пленных и доказав, что стены Перекопа не являются неприступными, как о том докладывал в свое время Голицын. Другой казацкий отряд напал на окрестности Очакова и земли Буджацкой орды. Цель этих операций следующая: в то время крымцы двинулись в поход на Венгрию (территорию австрийских Габсбургов), но, узнав о казацких «диверсиях», повернули назад. В результате