Только внешность может быть обманчива, подумал мужчина, ведь он сам знал, какая страстная натура прячется за напускной холодностью.
Марселло слишком хорошо помнил, насколько чувственна Шанна в постели, как она готова была разделить с ним… все.
И Марселло ощутил желание еще раз попробовать ее на вкус. Она принадлежала ему целиком… и будет принадлежать снова. Ни с одной другой женщиной он не испытывал ничего подобного и мечтал заполучить Шанну вновь.
Хуже того, ему хотелось наказать ее за то, что она лишила его дочери на долгих три года.
– Шанна.
Официантка принесла кофе. Молодая женщина добавила в свой латте два кусочка сахара, размешала, отпила глоток и посмотрела на мужа.
– Давай побыстрее покончим с этим, – холодно предложила она.
– Положим карты на стол, так сказать?
Он был отличным стратегом, умело ведущим игру по своим правилам.
– Да. – Задержками ничего не добьешься.
И разве выяснение планов врага не есть половина по беды?
– Первый шаг – закрепить мое отцовство на законных основаниях.
– Я ничего не сделаю, пока не узнаю, каковы твои намерения. – Ее голос звучал ровно, вежливо.
– Немедленные и долгосрочные. Какими бы они ни были, это все в интересах Ники, – уверил ее Марселло.
– Как такое возможно? – парировала она. – Суд по делам опеки принесет горе в жизнь малышки. Разрушит всякую стабильность. Я ее мать, черт возьми!
Марселло долго смотрел на Шанну. Ничего, кроме злости, ее лицо не выражало. Разве что желание бороться с мужем.
– А Ники никогда не любопытствовала, почему в ее жизни нет папы?
Шанна не намеревалась сдаваться. Злость помогала ей держать ситуацию под контролем.
– Вообще-то она начала задавать мне вопросы об отце вскоре после того, как пошла в садик.
– И?
– Я сказала ей правду. Относительную.
– Просвети меня.
– Сказала, что ушла от папы до ее рождения. – Шанна заправила за ухо выбившуюся прядь волос. – В наше время у многих детей только по одному родителю.
Марселло откинулся на спинку стула.
– Но ты до сих пор замужем, Шанна. За мной.
– Это не надолго.
– Уйдя от меня четыре года назад, ты только теперь подала на развод?!
– Марселло, перестань играть со мной в психологические игры. Говори, чего ты хочешь.
– В отношении Ники?
– Конечно, в отношении Ники!
– Вообще-то хочу подарить старому больному человеку возможность познакомиться с его единственной правнучкой.
Шанна не ожидала ни такого ответа, ни нахлынувших эмоций.
– Рамон болен? – Он был единственным, кто одобрил выбор Марселло. Рамон увидел в Шанне больше, чем остальные, и взял ее под свою защиту. – Сильно?
– Врачи говорят, ему осталось несколько месяцев. Может быть, меньше.
А значит, Ники придется ехать в Испанию.
– Я не позволю тебе увезти дочку за границу. – Шанна запаниковала. – У нее нет паспорта. Черт, она даже не знает тебя!
Что, если он не привезет Ники обратно? Что, если Ники будет там плохо?
– Естественно, ты поедешь с нами.
Вернуться туда, где она провела худший год своей жизни? Общаться с людьми, которые скрывали свое недовольство выбором Марселло за напускной вежливостью? Встретиться с бывшей любовницей мужа, которая оказалась не такой уж бывшей и которая с восторгом разрушила чужое счастье?!
– Ты, наверное, шутишь!
– Несколько недель, – сообщил Марселло. – И все.
Шанна закрыла глаза.
– Нет.
– Я дал слово Рамону.
Это только все усложнило.
– Рамон знает о Ники?
– Дедушка был рад, что у него есть правнучка.
Нетрудно догадаться, от кого Рамон получил эти вести. Пене, овдовевшая тетушка Марселло, обожала совать нос в чужие дела. Наверняка Сандро рассказал Пене о девочке, а той осталось лишь сложить два и два. А возможно, она просто подслушала разговор Сандро и Марселло.
Веселенькая семейка!
– Ну? – Марселло смотрел на Шанну.
Женщина отпила кофе и заглянула ему в глаза.
– Я не ставлю под сомнение твое слово, но не думай, что ты сможешь воспользоваться данной ситуацией.
– Зачем мне это делать?
– Чтобы заслужить мою симпатию и пустить мне пыль в глаза. – Она помолчала. – А потом получить право опеки. Или ты не за этим позвал меня сюда? Может, это дело обсудят наши адвокаты?
Шанна не знала страха в том, что касалось защиты дочери. И Марселло восхищался ее силой и смелостью.
– Потребуется немало времени, чтобы прийти к согласию по опеке, – заявил мужчина. – Нам нужно согласовать расписание моих свиданий с дочерью и принять решения, которые будут лучшими для Ники. Ее эмоциональное состояние превыше всего.
– Моя дочь в прекрасном эмоциональном состоянии.
– Но обстоятельства изменились, – парировал Марселло с завидным спокойствием. – Ники теперь не только твой ребенок. У нее есть и отец. Закон здесь на стороне того, что будет лучше для ребенка. А это полная семья. Если мы не придем к какому-то соглашению сами, судья рассмотрит наши кандидатуры и решит, с кем оставить девочку. – Мужчина сделал многозначительную паузу. – Как ты думаешь, хоть один судья лишит меня права видеть дочь?
Нет. Но Шанна надеялась добиться хотя бы того, чтобы отец виделся с Ники только на территории Австралии.
– Почему у меня такое ощущение, что за всем этим скрывается еще что-то?
– Потому что ты забыла кое-что важное. Ники – наследница династии Мартинезов.
