Тысяча и одна ночь - [4]

Она двинулась вперед, намереваясь пройти мимо него, и тогда он схватил ее за руку. В его взгляде смешались самые разные чувства. Среди них явно проглядывало презрение, но было и что-то еще. Что именно? Желание? Раньше она никогда не замечала у него ничего подобного и даже ощущала к нему крошечную каплю уважения, поскольку он был единственным мужчиной в здании, который не пожирал глазами блондинистую секс-бомбу — образ, на создание которого она потратила столько усилий. Ей казалось, что он был роботом, машиной для создания денег, лишенной интереса к противоположному полу, а оказалось, что здесь было даже нечто большее, чем просто вспышка страсти. Это был спящий вулкан. Ей не понравилось ни то, ни другое. Его пристальный взгляд прошелся по ее груди, задержавшись на жарко запылавшей коже. Затем он дерзко поднял руку и провел ею по блузке, от груди вниз. Когда рука Себастьяна огибала ее грудь, она почувствовала, что у него очень твердые пальцы, а ладонь совсем холодная. Ее сердце предательски заколотилось, оно забилось так неистово, что ей пришлось признать — помимо обуревавшего ее гнева, она ощутила и некий всплеск влечения.

— Можете кричать так громко, как вам захочется, — он придвинулся ближе, и дыхание, вырывавшееся у него, когда он произносил эти слова, защекотало ее ухо. Она смогла ощутить его запах: аромат лимона, кожи и власти. — Я не только знаю, что именно вы тут делали, у меня есть записи, полученные в течение многих недель с помощью установленной здесь скрытой камеры, показывающие, что отображалось на мониторе вашего компьютера. На пленке зафиксировано каждое действие, которое вы производили. Мне не понадобится никаких других доказательств. Так что, госпожа Монаган, даже если вы стерли память у всех компьютеров в моей фирме, это не будет иметь значения, потому что я уже поймал вас. — Он принялся гладить и мять ее грудь, с удовлетворением замечая, как она возбужденно взлетает и опадает при дыхании. — Я застукал вас с поличным. Как крысу в ловушке. Вы в моих руках, нравится вам это или нет.

Она хотела ударить его, страстно желая убить. Как он смеет так оскорблять, даже осквернять ее, как он смеет хвататься за то, что ему не принадлежит, как он смеет ласкать и гладить ее так, что у нее скрутило живот и в промежности стало влажно. Она открыла рот, чтобы осыпать его ругательствами, и снова уловила в его глазах вспышку горячего желания. Жажда, потребность, голод. Для женщины с проигрышным раскладом на руках это могло оказаться козырной картой. Он чего-то хотел, иначе почему он сразу же не вызвал полицию?

И тут он отпустил ее и освободил дверной проем.

— Не стесняйтесь, идите, если хотите.

Она почти побежала к выходу и лишь затем осознала, что он предложил это только потому, что знал — это не выход из сложившейся ситуации.

— Еще увидимся.

Ублюдок.

— Чего, черт возьми, вы хотите?

Он спокойно подошел к стоявшему у стола кожаному креслу, сел и положил ноги в туфлях ручной работы на ее стол. Казалось, его ноги заняли почти всю столешницу.

— Развлечься.

Она прищурилась и посмотрела на него.

— Вы с ума сошли. Похоже, все богатые, влиятельные и успешные мужчины немного психи.

— Возможно, вы правы, — насмешливо ухмыльнулся он. — Мне действительно нужно было бы просто выставить вас вон. Вы обкрадывали меня в течение многих месяцев. Но я не могу вас раскусить. Вы заинтриговали меня. Не слишком сильно — выкиньте из головы глупые женские мысли о том, что я увлечен вами или даже влюблен в вас, хотя, не сомневаюсь, многие мужчины уже стали жертвами вашего очарования. Тем не менее вы действительно заинтересовали меня. — Он медленно наклонил голову, и она ощутила его гипнотическое влияние. Его низкий голос рокотал, как прибой — ему не нужно было напрягаться, достаточно было просто негромко скомандовать, все, кто слышали его, сразу же подпадали под притягательную власть тембра его голоса, даже если до этого они ненавидели его всей душой и неистово желали ему сдохнуть на месте.

— И мне нужно развлечься. Знаете, мне наскучили все другие виды охоты. У меня есть огромный банковский счет. К тому же в конце месяца мне исполняется 30 лет. Эта цифра тревожит меня, потому что я всю жизнь занимался только работой, я делал деньги — по 24 часа в день и так все 29 лет. Потом и кровью я достиг всего, чего хотел в жизни. Я могу получить любую женщину, какую только захочу, но проблема в том, что мне нужно нечто совсем другое. И вы обеспечите мне это. Вы будете заниматься со мной любовью, и это будет самое насыщенное, самое невероятное сексуальное переживание, какое только женщина может обеспечить мужчине. Такое, чтобы я захотел снова вернуться к вам, ожидая еще большего. Вы будете делать так каждую неделю в течение месяца, по крайней мере, до тех пор, пока мне не исполнится 30. Вы будете моим подарком на день рождения. Возможно, тогда — и только тогда — я сочту, что вы выплатили свой долг.

— Но я… — ее слова повисли в тишине. Ей была невыносима мысль стать его шлюхой.

Он поднял руку.

— Я не желаю слышать ваше «нет». Я хорошо разбираюсь в людях, госпожа Монаган, и понял, что вы не похожи на других женщин. Вы слишком холодная, держите всех на расстоянии, этакая вещь в себе. По каким-то причинам вы слишком многое скрываете о себе, и хотя я убежден, что мог бы пригласить на обед любую женщину в этом здании, а потом затащить ее в постель, я знаю, что не могу купить вас. Но, пытаясь украсть у меня деньги, вы преподнесли мне себя на блюдечке. На этой визитной карточке есть мой личный номер телефона. Придумайте нечто чертовски удивительное, госпожа Монаган. Или, может быть, теперь, когда мы немного лучше знаем друг друга, я могу называть вас Бриз? Позвоните мне завтра в любое время и скажите, где и когда вы собираетесь развлекать меня. И помните: я ел во всех лучших ресторанах, останавливался в лучших отелях мира. Мне это больше не интересно. Чтобы взволновать меня, нужно что-то иное. И лучше, если это вам удастся, или, я клянусь, — я вдребезги разнесу всю вашу жизнь, и ее осколки разлетятся прямо у ваших прелестных сексуальных ножек.