Тысяча и одна ночь. Книга 2 - [50]

И она немного поплакала, и брат её тоже плакал, лёжа на подушках, а затем Нузхат-аз-Заман поднялась и покрыла себе голову куском плаща (а это была одежда погонщика верблюдов, которую её владелец забыл у них) и, поцеловав брата в голову, обняла его и вышла, плача, и она не знала, куда пойти. И она ходила, а брат ожидал её, и уже приблизилось время вечера, но Нузхат-аз-Заман не возвращалась. И брат её пролежал, ожидая её, пока не настал день, но она не вернулась к нему, и он провёл в таком положении два дня, и ему стало от этого тяжело, и сердце его встревожилось за сестру, и голод его усилился. Он вышел из комнаты и, крикнув мальчика из хана, сказал ему: "Я хочу, чтобы ты снёс меня на рынок". И мальчик отнёс его и бросил на рынке. И жители Иерусалима собрались вокруг юноши и стали плакать о нем, увидя его в таком состоянии. И он сделал им знак, прося чего-нибудь поесть, и ему принесли от одного из купцов, что был на рынке, несколько дирхемов, купили кое что и накормили. А потом его подняли и положили у одной из лавок, разостлав кусок циновки, а у изголовья его поставили кувшин.

Когда же подошла ночь, все люди ушли от него, унося с собою заботу о нем. А в полночь юноша вспомнил о своей сестре, и его недуг усилился, и он перестал есть и пить и исчез из бытия. И люди на рынке поднялись и взяли для него у купцов тридцать дирхемов серебром, и наняли верблюда и сказали верблюжатнику: "Взвали этого человека на верблюда, доставь его в Дамаск и свези в больницу; может быть, он выздоровеет и поправится". И верблюжатник ответил: "На голове!" А затем он сказал себе: "Как я поеду с этим Больным, когда он близок к смерти?" И он вывез его в какое-то место и скрывался с ним там до ночи, а потом бросил его на кучу навоза возле топки одной из бань и ушёл своей дорогой.

Когда же настало утро, истопник бани поднялся на работу и увидал Даль Макана, лежавшего на спине, и подумал: "Почему они бросили этого мертвеца как раз здесь!" И он пихнул его ногой, и Дау-аль-Макан шевельнулся, и еогда истопник воскликнул: "Наедятся хашиша и валяться где попало!" И он взглянул в лицо юноше и видел, что у него на щеках нет растительности и что он красив и прелестен, и когда его взяла жалость к юноше, и он понял, что это больной и чужеземец. "Пет мощи и силы, кроме как у Аллаха! - воскликнул он. - Я совершил грех из-за этого юноши, а пророк, - да благословит его Аллах и да приветствует, - наставлял почитать чужеземца, в особенности если он болен". И, подняв юношу, он принёс ею в своё жилище, и вошёл с ним к своей жене, и велел ей ходить за ним и постлать ему ковёр, и она постлала и положила ему под голову подушку, а затем она принесла воды и вымыла юноше руки, ноги и лицо.

А истопник пошёл на рынок и принёс немного розовой коды и сахару, и прыснул розовой водой в лицо Дау-альМакану и напоил его водой с сахаром. А потом он вынул для него чистую рубаху и надел её на него. И юноша почувствовал веяние здоровья, и исцеление направилось к нему, и он опёрся на подушку, а истопник обрадовался и воскликну л: "Слава Аллаху за выздоровление этого юноши! Боже, прошу тебя, силою твоей сокрытой тайны сделай, чтобы спасение этого юноши было от моих рук..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Пятьдесят четвёртая ночь

Когда же настала пятьдесят четвёртая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что истопник воскликнул: "О боже, прошу тебя, силою твоей сокрытой тайны сделан так, чтобы спасение этого юноши было делом моих рук!"

И истопник ходил за ним три дня, поя его сахаром и ивовым соком и розовой водой, и был с ним ласков и кроток, пока здоровье не разлилось по его телу. И Дау-аль-Макан открыл глаза, и тогда истопник вошёл к нему и увидел, что эк сидит и выглядит бодро, я спросил: "Каково тебе, дитя моё, в этот час?" И Дауаль-Макан ответил: "Слава Аллаху, я в этот час во здравии и благополучии по воле Аллаха великого!" И истопник прославил за это владыку, И, отправившись на рынок, купил юноше десять цыплят, принёс их своей жене и сказал: "Режь ему каждый день по две птицы - рано утром одну и в конце дня одну". И они поднялась, зарезала ему цыплёнка и, сварив его, принесла юноше, накормила его и дала выпить отвара. А когда он кончил есть, она подала горячей воды, и Дау-аль-Макан вымыл руки и прилёг на подушку, а она накрыла его плащом, и он проспал до времени заката. И тогда жена истопника сварила другого цыплёнка и принесла его юноше и разняла цыплёнка и сказала: "Ешь, дитя моё!" И когда он ел, вдруг вошёл её муж и, увидев, что она кормит юношу, сел у его изголовья и спросил: "Каково тебе теперь, дитя моё?" - "Слава Аллаху за выздоровление, да воздаст тебе Аллах за меня благом", - ответил Дау-аль-Макан. И истопник обрадовался, а потом он вышел и принёс ему фиалковое питьё и розовую воду и напоил его. А этот истопник работал каждый день в бане за пять дирхемов, и ежедневно он покупал юноше на дирхем сахару, розовой воды, фиалкового питья и ивового сока и на дирхем покупал цыплят, и он ухаживал за юношей, пока не прошёл месяц и следы ею болезни не исчезли и здоровье не направилось к нему.