Тяжелый понедельник - [69]

Сидни посмотрела на толпу разминавшихся и болтавших между собой бегунов. Похоже, ее просто никто не слушает. Вдруг взгляд ее уперся в него — в Билла Макмануса. Он улыбнулся и приветливо кивнул. Вид у него был утомленный, но в шортах и футболке с длинными рукавами выглядел он более спортивно, чем в мятом белом халате.

— Итак, если вы, допустим, увидели человека, который вдруг перестал дышать, то первым делом позвоните по номеру 911. Потом посмотрите, нет ли поблизости дефибриллятора. Если нет, то приступайте к непрямому массажу сердца, чтобы кровь продолжала поступать в сердце и мозг. Найдите точку точно посередине между сосками и нажимайте на нее выпрямленными руками, положив одну ладонь на другую. — Сидни вытянула руки, показывая, как это делается. — И жмите, не стесняйтесь. Нажимать надо сильно. Работайте до пота. Делать это надо до тех пор, пока не приедет машина «скорой помощи».

Она огляделась. Макманус поднял руку. Сидни, едва сдерживая смех, проигнорировала коллегу.

— Ну, отлично. Наше героическое ожидание заканчивается. Удачного забега!

Раздались редкие хлопки.

Сидни осмотрелась, пытаясь понять, кому бы отдать микрофон. Диджей склонился над столом, уставленным звукоусиливающей электроникой, и с жадностью пожирал обсыпанный сахарной пудрой пончик. Заметив протянутый ему микрофон, он принялся стряхивать с рук пудру. За спиной Сидни послышался голос Макмануса.

— Вы меня не заметили, — сказал он, — а у меня был вопрос.

— Могу себе представить, что это был за вопрос, доктор Макманус. — Сидни сделала саркастическое ударение на слове «доктор» и неприметно улыбнулась.

— Я хотел спросить, можно ли одновременно дышать рот в рот.

Он лукаво улыбнулся, вокруг светло-голубых глаз появились лучики морщинок. Сидни удивленно покачала головой, невольно представив себе, что целуется с этим остряком. Странно, но эта мысль не показалась ей отталкивающей. Может быть, даже приятно — целоваться с этим Макманусом?

— Знаете, когда я был спасателем, мне очень хотелось спасти девушку и дышать ей рот в рот. Такую девушку, как вы.

— Видимо, это сделало вас оптимистом. Когда я была спасателем, то боялась, что придется откачивать какого-нибудь старика с инфарктом и вонючим дыханием.

Макманус рассмеялся.

— Видимо, это сделало вас реалистом.

Улыбаясь, оба врача поежились от холода. Что-то в этом веселом докторе задело Сидни за живое. После того как Росс бросил ее за ужином, который, как она надеялась, должен был закончиться помолвкой, доктор Саксена отгородилась от мира непроницаемой стеной. Еще минута, и она разорвет в клочья этого доктора Билла Макмануса. Зачем он будит в ней давно уснувшие чувства? Все мужчины, пытающиеся завлечь ее, — обманщики и плуты, и единственная их цель — испортить ее профессиональную карьеру. Незачем начинать отношения, которые все равно кончатся крахом.

Макманус подошел ближе и внимательно посмотрел ей в глаза.

— Если бы я был неврологом, то, наверное, угадал бы, что там происходит. — Он протянул руку к голове Сидни.

— Вы бы увидели мрачные мысли. Очень мрачные, — призналась она.

— Отчего же? — спросил Макманус, но Сидни лишь пожала плечами. — Вы молоды, вы умны, вы красивы. Вы в прекрасной форме.

— Что за глупости!

— Вовсе нет! Кстати, если вам нужна кукла для демонстрации, то я готов предложить свои услуги. — Макманус, казалось, смелел от собственных слов.

— Кукла? Едва ли, очень в этом сомневаюсь.

— Нужна, нужна. Между прочим, я буду очень разочарован, если вы не покажете, как делают искусственное дыхание рот в рот.

Сидни энергично тряхнула головой.

— Доктор Макманус! — воскликнула она с деланным возмущением. Когда за ней в последний раз так откровенно ухаживали? Если честно, то она сама окружила себя силовым полем профессионализма, чтобы отгонять ненужные, мешающие делу мысли. Но сейчас — и она чувствовала это — ее бастионы грозили вот-вот рухнуть. Было что-то трогательное и привлекательное в этом долговязом враче с припухшими от бессонницы глазами. Она, правда, не могла понять, что именно. Похоже, он давно спит не больше четырех часов в сутки. Лицо бледное от долгого пребывания в помещениях с люминесцентным освещением. Выглядит как угловатый подросток, а волос его, кажется, много дней не касалась расческа. Она не понимала, что такого было в этом Билле Макманусе, но почему-то рядом с ним чувствовала себя в безопасности. И это придало ей смелости, какой она не наблюдала за собой бог знает сколько лет. Может быть, и никогда.

— Слушайте, — сказала Сидни. — Вы будете моей куклой, если сумеете сегодня меня обойти.

— В самом деле? — У Макмануса возникла другая идея: — Если вы выиграете, то не упаду ли я, бездыханный, на дороге, стараясь вас обойти? — Он помолчал. — Если вы увидите меня бездыханным на асфальте… — Сидни поняла, куда он клонит, и невольно улыбнулась. — Вы меня реанимируете? Но только с искусственным дыханием, идет?

Она рассмеялась:

— Вы невыносимы.

В этот момент ожили громкоговорители.

— Участников забега просят занять места на старте.

— Удачи! — сказала Сидни, когда они подошли к полотнищу с надписью «Старт».

— Спасибо!

— Впрочем, я, наверное, пожелаю вам умеренной удачи.