Тяжёлый дождь - [18]

   "Три дня назад, сестрёнка, тебя сбила машина. У тебя сломаны четыре ребра, серьёзно повреждён головной мозг. Помнишь, как меня зовут? Дэл. Дэл Симмонс. Я твой брат и этого ты, скорее всего, тоже не помнишь. Врачи сделали всё возможное, сказали, чтобы я постоянно был рядом. Ты проведёшь здесь около месяца, может, чуть больше…

   Видишь те две урны? Это – наши родители. В одну рождественскую ночь, когда мы отправлялись к бабушке, ты забыла выключить гирлянды, произошло короткое замыкание, и дом вспыхнул. Мама с папой сгорели заживо. Прости, что вот так тебе это рассказываю, но ты должна знать.

   Какое-то время ты поживёшь у меня. Точнее, сколько понадобится. Я понимаю, всё, что с тобой стряслось – ужасно, поэтому мы будем выздоравливать вместе. У меня свой маленький бизнес. Я изготавливаю сувениры. Ручная работа. Знаешь, люди разбирают их с завидным потребительским аппетитом. Правда, дома частенько пахнет краской, или лаками, но ты быстро привыкнешь.

   Ты постоянно говорила, что смерть родителей – твоя вина. Сколько бы я ни пытался тебя образумить, ты всё твердила, что убила их. Несколько раз пыталась покончить жизнь самоубийством, резала вены. Один раз я снял тебя прямо со стула, когда ты уже готовилась надеть петлю. Но теперь с этим покончено. Больше я не позволю совершать подобные глупости.

   У меня хорошие новости! Через неделю тебя выписывают. Доктор сказал, что с рёбрами полный порядок, показатели по всем анализам – в норме. Специально для тебя я обустроил одну из комнат в своём доме, думаю, тебе понравится".

– И почему, ты думаешь, я не разговаривала?

   Бред какой-то.

– Ты просыпаешься в незнакомой кровати, не можешь ничего вспомнить. Тут объявляется твой брат, который, сожалея, рассказывает о том, как я убила своих родителей, что пыталась несколько раз убить саму себя. Всё это – какая-то хитроумная срань. Тебе вбивают информацию. Невероятно, но и это может быть правдой. Откуда тебе, человеку, "сбитому автомобилем", знать, где тебе солгали? Но это брат – человек, которому можно доверять. Пока не найдёшь записку с реальной историей Дэлмера Симмонсона.

   Я правильно понял: Дэл всё это время, целый месяц, просто пытался заставить тебя чувствовать себя виноватой?

– Похоже на то. Потом появился ты. Мне хотелось, чтобы рядом был такой человек, который не будет мне что-либо рассказывать о моём прошлом. Который помолчит со мной, как будто и его когда-то жизнь вот так поимела. Слушая Синатру, я чувствовала себя намного лучше. Мне казалось, что всё встает на свои места. Вина, скорбь, обида – всё начало отступать. В молчанке, кстати, есть уйма плюсов. И я дала тебе имя. Придумала, потому что ты не представился.

   И какое же?

– Сэт. Похоже на Дэл. Сейчас я жалею, что выбрала именно это имя. Но тогда мой брат казался святым человеком, который печётся обо мне, готовит, стирает мои вещи, даже спальню превратил в произведение искусства, и всё это – не смотря на хреновые рассказы о прошлом. Единственное, что мне не ясно – зачем? И ещё: перед тем, как нас познакомить, он сказал, что ты – мой старый знакомый, приятель. Это правда?

   Нет.

– Ясно. Тогда… кто ты?

   Я замолчал. Время сказать правду, или продолжать эту ролевую игру "бедняжка-казанова".

   Говорю, что Дэл нанял меня в качестве любовника. Я работаю в фирме "Семья напрокат". Фуфельные родственники. Как угодно. И знаешь, я тут прикинул…

– Что?

   Думаю, мы поговорим об этом позже. Сейчас нужно позавтракать и уезжать отсюда.

– Куда мы поедем?

   Понятия не имею. Но сначала мы навестим девочку, которую зовут Аманда.

   14

   Быстро покинуть мотель нам не удалось. Пока Каталина принимала душ, я сбегал в ближайший магазин, купил карту и пачку сигарет. Курить хотелось больше, чем жить.

   Думаю, мы не останемся в городе после того, как навестим Аманду. Почему?

   Когда Каталина очнулась в госпитале, у неё было сломано четыре ребра и сильно ушиблена голова. И всё ради того, чтобы она поверила в легенду о сбившем её автомобиле. Брат не жалел сестру; позволил калечить её, преследуя абсолютную реалистичность моделируемой ситуации. Что это говорит о жестокости Дэла Симмонса?

   Насилие – верный способ добиться желаемого. Ему не нужны оправдания, мотив носит символический характер. Главное – цель, ради которой ты бьёшь молотком.

   Ради которой ты вскрываешь живот.

   Минотавр не знает, что такое "перерыв". Седьмой круг принимает в себя миллионы совершающих насилие. Сотни полков, возглавляемых кумирами типа Тэда Банди или Чарльза Мэнсона.

   Взвод Марка Гудо.

   Батальоны Джона Уэйна Гейси и Джеффри Даммера.

   Где-то внутри тебя живет крохотный "Зелёный Человек", и тот изнасиловал более трёхсот женщин. Сам же Альберт Де Сальво упоминал число "две тысячи". Азарт, который ты испытываешь, нельзя сравнить ни с чем. Нет такого блага, которое заменило бы секс. Почти всегда – принудительный. Почти всегда – расчётливый. Одно изнасилование – целое созвездие образов. Ты маньяком сдираешь с жертвы чулки, ими же душишь, постепенно превращаясь в фермера или юриста. В пяти минутах – несколько концентрированных жизней. И у всех этих жизней – одна история. Насилие. Старый добрый рэйп а-ля Де Сальво. Мистер "зелёный человек". Никаких хитростей или изысков.