Тяжелые бои на Восточном фронте - [29]
Сегодня утром, 12 декабря 1941 года, была моя очередь разносить пищу в бачках из походной кухни. Я вспомнил, что шутил с поваром, выпрашивая для себя дополнительную порцию гуляша, потому что сегодня у меня день рождения.
– Сегодня и у меня тоже день рождения, – торжественно объявил мой гость.
Мы начали болтать о том, чем займемся после нашей неизбежной окончательной победы. Когда он собрался уходить, я, охваченный ощущением неловкости, похлопал его по плечу и сказал:
– Ты все же будь поосторожнее. Сегодня ты мог оказаться легкой добычей для русских. Сейчас обстановка просто идеально подходит для снайпера: ветра нет, а значит, не надо делать на него поправку, когда целишься…
– Ты уж слишком переживаешь, – ответил он, пожимая плечами, когда выбирался из окопа.
Пригнувшись, он сделал несколько шагов в ту сторону, откуда пришел, потом замер на мгновение, выпрямился, словно увлеченный какой-то мыслью, и закинул винтовку за плечо. В этот момент раздался металлический звон. Его голова дернулась в сторону, а руки шлепнули по бокам. Винтовка слетела с плеча, и он рухнул на колени, словно разорванный мешок с мукой. Прежде чем уткнуться головой в снег, он простонал что-то. Возможно, это было имя его подруги… Каска слетела у него с головы. Она долго каталась взад-вперед, пока не замерла, наткнувшись на кусок льда. Под его лицом расплылось алое пятно крови, которое в считаные секунды превратилось в замороженную красную массу. В передней части каски, точно по центру, зияло круглое отверстие…
Я проклинал себя за то, что заикнулся про свой день рождения. В тот день я передвигался по окопам, старательно пригибая голову…
Когда великолепное зимнее солнце опустилось за горизонт, санитары забрали замороженное тело моего гостя и отвезли в Таганрог для похорон в могиле, отмеченной характерными «рунами смерти» СС, – на солдатском кладбище. Однако в мстительном характере русских было сравнивать такие кладбища с землей, когда они вновь отвоевывали свои территории. Поэтому совершенно ясно, что сейчас эту могилу не отыскать, и само место навсегда забыто…
Несколько дней спустя мы достигли Самбека, где устроили мощные оборонительные позиции, чтобы защитить восточные подступы к Таганрогу. Мы, оставшиеся в живых солдаты и офицеры 4-й роты, заняли верхнюю часть поселка и получили приказ оборонять участок приблизительно в километр длиной. Для шести десятков измотанных боями и холодом человек такая задача представлялась весьма и весьма непростой…
Нам предстояло разместиться в уцелевших домах, и, хотя жестоко было выселять оттуда местных жителей, они соглашались на это без сопротивления и жалоб. Втайне я надеялся, что им удастся найти себе кров в каких-нибудь крестьянских хатах, рассеянных в округе, подальше от этой деревни, которая теперь, бесспорно, должна была привлечь к себе внимание вражеской артиллерии противника.
Какая-то женщина с ребенком мимоходом похлопала меня по руке.
– По крайней мере, мы снова можем молиться в наших церквах, – сказала она.
Теперь, когда город был очищен от штатских, мы начали строительство глубокого бункера, частично используя для этого фундамент дома на крутом склоне. К счастью, земля кое-где была еще мягкой, и тяжелая физическая работа не давала нам замерзнуть, пока мы усердно насыпали выкопанный грунт сбоку от дома. Время от времени мы натыкались на крупные камни и валуны, и в дело приходилось вмешиваться нашим саперам. Покончив с раскопками, мы собрали неплохой запас досок и дверей, из которых можно было сделать крышу. Опорой служили стволы деревьев, распиленные до нужной длины. Вкопав и надежно закрепив их, мы поверх крыши насыпали большой слой выкопанной земли из кучи. Наконец, мы устроили себе печь, сделав ее из большой бочки, в которой штыками прокололи отверстия для воздуха. Дым от этой драгоценной, даже роскошной печи, которую мы использовали только в темное время суток из-за опасности навлечь на себя артиллерию противника, выходил наружу через трубу от печи одного из брошенных домов. Тем временем пулеметные расчеты тоже строили себе подобные сооружения. Бункеры были связаны между собой сетью траншей. Теперь, после нашего отступления из Ростова-на-Дону, оставалось лишь ждать, что предпримут русские…
Приближалось Рождество. Из-за внезапных обстрелов наши машины не могли доставлять горячую пищу на линию фронта. Я часто вызывался по собственной инициативе таскать бачки с едой от походных кухонь в бункеры пулеметных расчетов, где в минуты затишья удавалось поучаствовать в двух-трех партиях в скат – популярной среди солдат карточной игре – а заодно и поболтать о жизни в Германии.
– Мой отец как-то притащил домой старинную музыкальную шкатулку, которую нашел в лавке старьевщика, – вспоминал один солдат во время такой игры. – Целые месяцы он провел, разбирая ее на части, чистил, налаживал, пока наконец каждая часть механизма не сверкала как новенькая. Это был рождественский подарок для мамы. Там две балерины танцевали под музыку. Между ними было три колокольчика, и каждый звенел по-разному. На двух колокольчиках сидели маленькие лазурные птицы, а третьей птицы не было. Когда мы уселись за праздничным столом в сочельник, папа вручил ей подарок. Увидев эту шкатулку, мать разрыдалась. «Что такое?» – спросил отец, но бедная мама не могла произнести ни слова. Утирая глаза платком, она встала из-за стола и вышла. А потом возвратилась в комнату с небольшой сумочкой. Открыв ее, она, к нашему всеобщему удивлению, вынула оттуда третью лазурную птицу. «Эту музыкальную шкатулку привез мне из Франции в 1918 году отец, когда был солдатом, – объяснила мама. – Я, бывало, часами играла с ней, когда была маленькой, но мы вынуждены были потом ее продать. Есть было нечего. Я выплакала себе все глаза, когда узнала, что шкатулку должны унести. И тогда отец снял одну из лазурных птиц и отдал мне на память. Он сказал, что она поет песню, которую могут услышать только ее сородичи, и что однажды она их позовет обратно».
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф.Ф.Павленковым (1839-1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Тише!.. С молитвой склоняем колени...Пред вами героя родимого прах...С безмолвной улыбкой на мертвых устахОн полон нездешних, святых сновидений...И Каппеля имя, и подвиг без меры,Средь славных героев вовек не умрет...Склони же колени пред символом веры,И встать же за Отчизну Родимый Народ...Александр Котомкин-Савинский.
Аннотация издательства: Сорок пять лет жизни отдал автор службе в рядах Советских Вооруженных Сил. На его глазах и при его непосредственном участии росли и крепли кадры командного состава советской артиллерии, создавалось новое артиллерийское вооружение и боевая техника, развивалась тактика этого могучего рода войск. В годы Великой Отечественной войны Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов занимал должности командующего артиллерией Красной Армии и командующего ПВО страны. Одновременно его посылали представителем Ставки на многие фронты.
Данная статья входит в большой цикл статей о всемирно известных пресс-секретарях, внесших значительный вклад в мировую историю. Рассказывая о жизни каждой выдающейся личности, авторы обратятся к интересным материалам их профессиональной деятельности, упомянут основные труды и награды, приведут малоизвестные факты из их личной биографии, творчества.Каждая статья подробно раскроет всю значимость описанных исторических фигур в жизни и работе известных политиков, бизнесменов и людей искусства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Механик-водитель немецкого танка «Тигр» описывает боевой путь, который он прошел вместе со своим экипажем по военным дорогам Восточного фронта Второй мировой войны. Обладая несомненными литературными способностями, автор с большой степенью достоверности передал характер этой войны с ее кровопролитием, хаосом, размахом уничтожения, суровым фронтовым бытом и невероятной храбростью, проявленной солдатами и офицерами обеих воюющих сторон. И хотя он уверен в справедливости войны, которую ведет Германия, под огнем советских орудий мысленно восклицает: «Казалось, вся Россия обрушила на нас свой гнев и всю свою ярость за то, что мы натворили на этой земле».
Это книга очевидца и участника кровопролитных боев на Восточном фронте. Командир противотанкового расчета Готтлоб Бидерман участвовал в боях под Киевом, осаде Севастополя, блокаде Ленинграда, отступлении через Латвию и в последнем сражении за Курляндию. Четыре года на передовой и три года в русском плену… На долю этого человека выпала вся тяжесть войны и горечь поражения Германии.
Ефрейтор, а позднее фельдфебель Ганс Рот начал вести свой дневник весной 1941 г., когда 299-я дивизия, в которой он воевал, в составе 6-й армии, готовилась к нападению на Советский Союз. В соответствии с планом операции «Барбаросса» дивизия в ходе упорных боев продвигалась южнее Припятских болот. В конце того же года подразделение Рота участвовало в замыкании кольца окружения вокруг Киева, а впоследствии в ожесточенных боях под Сталинградом, в боях за Харьков, Воронеж и Орел. Почти ежедневно автор без прикрас описывал все, что видел своими глазами: кровопролитные бои и жестокую расправу над населением на оккупированных территориях, суровый солдатский быт и мечты о возвращении к мирной жизни.
Генерал-майор ваффен СС Курт Мейер описывает сражения, в которых участвовал во время Второй мировой войны. Он командовал мотоциклетной ротой, разведывательным батальоном, гренадерским полком и танковой дивизией СС «Гитлерюгенд». Боевые подразделения Бронированного Мейера, как его прозвали в войсках, были участниками жарких боев в Европе: вторжения в Польшу в 1939-м и Францию в 1940 году, оккупации Балкан и Греции, жестоких сражений на Восточном фронте и кампании 1944 года в Нормандии, где дивизия была почти уничтожена.