Ты умеешь хранить тайны? - [25]

Теперь, измученная усталостью и страхом, не имея понятия, как быть дальше, я решилась рассказать ей все. Я подошла к ее кровати, присела рядом и шепотом, глядя себе под ноги, начала историю.

После этого я уже не могла остановиться. Я снова поведала Софи о нашей ночевке в лесу Фиар-Стрит – почему-то мне захотелось рассказать все с самого начала. Потом я раскрыла сестре то, что утаила в первый раз. Как мы нашли в дупле портфель, а он оказался набит деньгами.

– О боже. О боже. – Софи могла только качать головой. – Ты не выдумываешь?

– Чистая правда, – сказала я. – Звучит бредово, я знаю, но…

– Эмми, что вы сделали с деньгами? – перебила она. – Вы же не присвоили их, я надеюсь?

– Да, – прошептала я. – Мы вместе так решили. Там… Софи, там было столько денег… Хватило бы, чтобы навсегда изменить нашу жизнь. Мы присвоили их.

На ее лице отразилось замешательство.

– Но… что вы с ними сделали?

Я рассказала ей остальное. Как мы закопали деньги на кладбище домашних животных. Как я испугалась, что грабитель выследит нас, ведь Эдди вырезал наши имена на дереве. Как деньги пропали и кто-то выкопал портфель.

– Я… я так боюсь, Софи, – пробормотала я. – Сперва было так захватывающе и здорово думать о том, на что можно потратить эти тысячи долларов. Но теперь… это какой-то кошмар, только наяву.

Я сделала глубокий вдох. Сердце колотилось. Излив душу, я ощутила скорее усталость, нежели облегчение. В глазах Софи блестели слезы.

Она подалась вперед и обняла меня.

– Эмми… ты вся дрожишь, – прошептала она, прижимая меня к себе.

Мы долго сидели, прижавшись щека к щеке. А когда наконец разомкнули объятия, мне стало неловко. Раньше нас никогда не тянуло на подобное. Мы вообще почти не прикасались друг к другу.

– Спасибо, что рассказала, – промолвила она, вытирая глаза. – Спасибо, что доверилась.

Я не знала, что ответить. Лишь вздохнула и потупила взгляд.

– Я могу чем-то помочь? – спросила Софи. – Чем угодно?

Я подняла на нее глаза.

– Вряд ли. Но… я рада, что мы смогли поговорить.

Я вернулась к своей кровати, залезла под одеяло. Теплый ветерок из окна теребил занавески. Софи выключила свет.

Как же я устала… Сил совсем не было. Хотя в голове по-прежнему роились тревожные мысли, заснула я быстро. Провалилась в глубокий сон, столь же реальный, как настоящая жизнь, полный ярких красок, которые я видела ясно, как наяву. Я осязала свежий воздух, чуяла разлитый в нем аромат.

Во сне я бежала на четвереньках через благоухающий луг. Высокая трава щекотала бока, ноги колотили по земле в размеренном ровном ритме.

«Я животное», – подумала я во сне.

Опустив мохнатую голову, я побежала дальше, трава почти касалась морды, щекотала ее колючими стеблями.

День сменился ночью, и вот уже я бегу в темноте. Бегу под полной луной, сияющей в вышине.

На краю луга сон оборвался.

Я проснулась в темноте спальни. Увидела трепещущие занавески. Запрокинула голову и завыла.

Сидя на кровати, я выла, как волк. Выла на окно, истошно, как сирена, выла и не могла остановиться.

А потом рядом оказалась Софи. Она обнимала меня, пока я выла.

– Все хорошо, – тихо, но спокойно приговаривала она. – Все хорошо. Все хорошо. – Она твердила это, пока я не опустила голову и не умолкла. – Все хорошо, Эмми, – повторила Софи. – Я не скажу маме и папе. Обещаю. Я не скажу им, что с тобой происходит.

22

«Обещаю. Я не скажу им, что с тобой происходит».

В школе я весь день думала о словах Софи. В голове просто не было места ни для чего другого.

В САМОМ ДЕЛЕ, а что со мной происходит?

Ответ был слишком пугающим и странным. Неужели у меня едет крыша?

Необходимо было отвлечься. По дороге на работу я пыталась выкинуть все это из головы.

Три дня в неделю я подрабатываю няней после занятий. На моем попечении очаровательный малыш по имени Мартин, который живет через четыре дома от шейдисайдской школы. Ему всего полтора годика, и он только учится ходить и бегать. Это значит, что он падает сто раз в час.

Заботиться о нем очень весело. Пока я с ним сижу, он лепечет всякую чепуху. Вот только нужно постоянно ходить за ним по пятам и следить, чтобы он, бухнувшись в очередной раз, не стукнулся головой и не заработал синяк, который будет стоить мне работы.

Знаю, звучит цинично. Не подумайте, я и о Мартине беспокоюсь. Но его мама платит так щедро, что я руками и зубами цепляюсь за эту работу.

Мама Мартина вернулась в полшестого, и он засеменил ей навстречу, подняв ручки над головой. Я коротенько отчиталась, во что мы играли и как Мартин покушал. Потом сказала «до встречи» и побежала к машине.

И вот тогда я впервые заметила человека в черном, чье лицо скрывали огромные темные очки. Он наблюдал за мной из небольшого серого автомобиля, припаркованного через дорогу. С мгновение я оцепенело смотрела на него, пытаясь понять, действительно он следит, или у меня разыгралась паранойя.

Он не отвел взгляд.

Окно с его стороны было опущено. Руку он положил на дверцу машины. Разумеется, я не видела его глаз, но стоило мне подойти к своей машине, как его голова повернулась.

Он точно за мной следит.

И тут меня осенило. Да это же человек, ограбивший инкассаторов!

Он увидел мое имя на стволе дерева. Выяснил, кто я такая, и явился за деньгами.