Ты сияй, звезда ночная - [39]
Кон».
Перечитываю открытку в пятый раз — и осознаю наконец, что произошло.
Там, где реки текут
С тех пор как уехал Кон, прошло три месяца — три полных раздражения и неловкости месяца.
Всю первую неделю Секо была расстроена еще больше, чем я. Именно она помчалась искать его — сначала в университетское общежитие, потом домой, к родителям. Она обрывала телефоны аэропорта, умоляя служащих отыскать имя Кона в списках пассажиров отбывающих рейсов. Конечно, никаких концов она не нашла ни у родителей Кона, ни в университете, а телефонные операторы аэропорта попросту не приняли ее всерьез.
А потом она напустилась на меня…
— Я хочу знать, что ты наговорил Кону, — требовала она, обвиняя меня в случившемся и безостановочно нарываясь на ссору. Наконец она потеряла надежду. Сдалась. — Все кончено, — сказала она.
Нос ее покраснел и распух от слез. Больше она не говорила ничего. Похоже, ее охватила слабость человека, утратившего что-то, необыкновенно для него важное.
Странно, но как раз я всю ту неделю был относительно спокоен. Меня слишком занимала тревога о находившейся рядом Секо, — на размышления о пребывающем черт знает в какой дали Коне просто не хватало времени. Тем сильнее осознал я тогда, сколь прочным было место Кона в моей жизни и насколько сильно я ему доверял. Какой-то частью сознания я, похоже, считал, что он в этой моей жизни — нечто непреложное. Я четко осознавал — он не способен просто уйти и оставить меня.
В конце первой недели ситуация повернулась на сто восемьдесят градусов. Я вернулся из больницы домой — и обнаружил, что на столе меня ждет приготовленный обед (ну, вообще-то — всего лишь разогретые в упаковке роллы и большое блюдо свежевымытых персиков и винограда).
Секо радостно заулыбалась.
— Добро пожаловать домой! — воскликнула она. — Я ждала тебя. Я очень проголодалась!
Она щедро плеснула в огромный бокал калифорнийского вина.
— Знаешь, я решила — хватит искать Кона. — Она болтала без умолку, пребывая в состоянии необычной для себя разговорчивости. Кожа ее покрывалась ярким румянцем. — У Кона, в конце концов, были, наверное, причины…
Я спросил ее, что случилось.
— Ничего не случилось. — Она отломила кусочек белого хлеба. — Просто я подумала: неплохо бы нам разобраться с некоторыми неприятными мелочами, пока он там путешествует.
— С какими неприятными мелочами? — спросил я, но Секо, по своему обыкновению, не озаботилась ответом.
— Кон, наверное, тоже так подумал, потому и уехал.
— Ты с ним виделась?! — Голос мой прозвучал так резко, что Секо, судя по ее виду, испытала некоторый шок. Она затрясла головой.
— Да как я могла с ним увидеться?! Ты меня напугал — начал вдруг кричать ни с того ни с сего…
— Прости, — вздохнул я.
На мгновение личико Секо стало растерянным.
— Не стоит извиняться. — Она отвернулась. — С ним все будет в порядке. Он пассажир вполне крутой!
— Да, — сказал я тихо. Да, правда. «Крутой» — это точно.
А потом мы ели роллы, хлеб и фрукты и прикончили бутылку вина меньше чем за час.
Убежденность Секо, что нет худа без добра, усиливалась с каждым днем. Мне, в прямую к ней противоположность, становилось все тревожнее и тревожнее. С «неприятными мелочами» она разбиралась медленно, но верно, на удивление деловито. Для начала помирилась с Мидзухо и сообщила ей, что Кон исчез с горизонта. Разумеется, довольно скоро великая новость достигла слуха родителей Секо, и они пригласили нас к себе в гости. Усевшись на полу напротив тестя в старомодно-формальной позе, я выдал ему полный отчет о случившемся. Какого дьявола я делал? Склонившись перед ним в поклоне и прижав руки к коленям, я чувствовал себя нелепо. Почему вообще я обязан докладывать ему о событиях своей интимной жизни?! Все это смотрелось так неестественно — и торжество, написанное на лице тестя, и непрерывные, суетливые движения тещи, то вскакивающей с места, то снова садящейся, выбегающей из комнаты и снова вбегающей с новыми порциями чая и закусок.
— Стало быть, тебе все-таки удалось утрясти свои трудности и разобраться в своих чувствах? — спросил тесть, и я сжался, как испуганный ребенок.
Я отвечал утвердительно:
— Сожалею, что мы причинили вам столько хлопот!
Что же это такое? Какого хрена я забыл в этом доме?!
— И ведь, понимаете, все произошло не из-за того, что Кон уехал, — вставила скромненько сидевшая со мной рядом Секо. — Скорее всего даже прямо наоборот! Его заставило уехать наше решение.
Моя теща яростно закивала и ответила, обращаясь в основном к моему тестю:
— Да-да, конечно же, мы понимаем. Я поняла вообще сразу-как только ты пришла к нам тогда, Секо. Не думаю, что и твой отец хоть минутку сомневался всерьез. Просто в таких вопросах надо быть совершенно уверенными — предосторожность, не более…
После этого нам подали на обед угрей и даже угостили саке, привезенным из Канадзавы. Думаю, излишне говорить, что настроение тестя было далеким от безоблачного, но к концу вечера он оттаял, пожал мне руку и попросил «заботиться о ней». С одной стороны — знак доверия ко мне. С другой, — я отлично понял, — предупреждение…
Мы уселись в машину. Я поднял откидной верх (Секо в автомобилях всегда укачивало, так что я привык делать это уже на автомате) и вставил кассету в магнитолу. Одну из любимых кассет Секо, саундтрек к фильму «Die Leser», восемь ранних пьес Бетховена. Ее родители, стоя бок о бок, провожали нас. Я помахал им на прощание и нажал на газ. Мы неторопливо катили вверх и вниз по овеянным ветром холмистым улочкам района, где обитали родители Секо.
Жили-были мужчина и женщина. Они очень любили друг друга, но однажды им пришлось расстаться. Уходя, мужчина пообещал женщине, что обязательно найдёт её. И вот она с маленькой дочкой кочует из города в город, нигде не задерживаясь надолго. Может быть, это один из способов помочь мужчине найти её?Проходят годы, дочка подрастает. Раньше мать говорила ей: «Мы вороны-путешественницы, поэтому должны переезжать из города в город», и она верила. Теперь дочка повзрослела, и ей нужно другое объяснение. Почему она должна бросать друзей и школу? Почему у неё нет своего дома? И где, наконец, папа? Если мы хотим, чтобы он нас нашёл, почему мы всё время переезжаем? Разве ему не легче будет найти нас, если мы будем жить на одном месте? Вопросов много, а ответ один: «Мы с тобой сели в божественную лодку и должны плыть» …Ограничение по возрасту 16+.
О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.
Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.
В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.
Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.
«Игры — единственный способ пережить работу… Что касается меня, я тешу себя мыслью, что никто не играет в эти игры лучше меня…»Приятно познакомиться с хорошим парнем и продажным копом Брюсом Робертсоном!У него — все хорошо.За «крышу» платят нормальные деньги.Халявное виски льется рекой.Девчонки боятся сказать «нет».Шантаж друзей и коллег процветает.Но ничто хорошее, увы, не длится вечно… и вскоре перед Брюсом встают ДВЕ ПРОБЛЕМЫ.Одна угрожает его карьере.Вторая, черт побери, — ЕГО ЖИЗНИ!Дерьмо?Слабо сказано!
Следопыт и Эдик снова оказываются в непростом положении. Время поджимает, возможностей для достижения намеченной цели остается не так уж много, коварные враги с каждым днем размножаются все активнее и активнее... К счастью, в виртуальной вселенной "Альтернативы" можно найти неожиданный выход практически из любой ситуации. Приключения на выжженных ядерными ударами просторах Северной Америки продолжаются.
Легендарная порнозвезда Касси Райт завершает свою карьеру. Однако уйти она намерена с таким шиком и блеском, какого мир «кино для взрослых» еще не знал. Она собирается заняться перед камерами сексом ни больше ни меньше, чем с шестьюстами мужчинами! Специальные журналы неистовствуют. Ночные программы кабельного телевидения заключают пари – получится или нет? Приглашенные поучаствовать любители с нетерпением ждут своей очереди и интригуют, чтобы пробиться вперед. Самые опытные асы порно затаили дыхание… Отсчет пошел!
Это – Чак Паланик, какого вы не то что не знаете – но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины – просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или – СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи.