Ты погляди без отчаянья… - [31]

Шрифт
Интервал

                            Иль там, на небе,
                            Решен наш жребий?
              Должна ль я на краю дороги
              Стоять смиренно и в тревоге
                     Ждать счастья на пути
Как дара неба… Иль самой мне счастья не найти?
                     Хочу стремиться
За ним в погоню, как на колеснице,
Взнуздав неукротимого коня.
                     Я верю: ждет меня
Сокровище, которое, как чудо,
              Себя не пощадив, добуду.
Не робость девичья, браслетами звеня,
А мужество любви пусть поведет меня,
И смело я возьму венок мой брачный,
                     Не сможет сумрак тенью мрачной
                            Затмить счастливый миг.
Хочу я, чтоб избранник мой постиг
              Во мне не робость униженья,
              А гордость самоуваженья,
                     И перед ним тогда
Откину я покров ненужного стыда.
Мы встретимся на берегу морском,
И грохот волн обрушится, как гром, —
              Чтоб небо зазвучало.
Скажу, с лица откинув покрывало:
              «Навек ты мой!»
От крыльев птиц раздастся шум глухой.
              На запад, обгоняя ветер,
Вдаль птицы полетят при звездном свете.
Творец, о, не лиши меня ты дара речи,
Пусть музыка души звенит во мне при встрече.
Пусть будет в высший миг и наше слово
Все высшее в нас выразить готово,
              Пусть льется речь потоком
              Прозрачным и глубоким,
              И пусть поймет любимый
              Все, что и для меня невыразимо,
Пусть из души поток словесный хлынет
И, прозвучав, в безмолвии застынет.

Мохуа

              Полаша горделивый вид
                     Меня не привлечет.
Ашоки[64] слава, бокула почет,
              Поэт, устанешь славить ты
И малоти и моллики[65] цветы.
О Мохуа, по-деревенски просто
Зовешься ты, но по осанке, росту
Ты так же величава и горда,
                     Как женщина труда,
              И деревом моим любимым
              С достоинством неколебимым
              Стоишь в лесу ты, устремив
              Высоко к небу свой порыв.
              Средь пальм и зарослей баньяна
                                          Ты утром рано
              С приветом солнцу шлешь поклон.
              Темнеет, хмурясь, небосклон,
              В лесу тревожен шум ветвей,
И завывает жгучий суховей,
              Но от него спешат укрыться
              В твоей листве, как гости, птицы.
              В дни засухи по диким тропам
                     Голодным скопом
              Лесные звери тихо бродят
              И подаяние твое находят.
                            Строга, сурова,
              Ты, как отшельник, претерпеть готова
              Лишения и горести одни, —
              Но видел я тебя в другие дни,
              Как трепетно в цветенье ты встречала
                            Весны начало,
              Наполнив чашечки цветов вином
              Для пчел, гудящих радостно кругом,
              И дев лесных, копивших сок цветочный
                     Для пляски под луной полночной.
              В тебе живительный источник сил.
              О, как в стволе он тайно накопил,
              Такой пленительный весенний пыл?
              И я шепчу тебе наедине,
Что имя «Мохуа» я дам моей жене.

Кроткая

       Она походит на́ реку в деревне.
              Все задушевней, все напевней
       Неторопливое журчание волны.
              Ни омутов, ни быстрины.
       Над ней навис шатер листвы древесной,
       Он как бы уменьшает свод небесный.
                     Хоть неширок
                     Ее мирок,
       Там, незатейливы и немудрящи,
Раскрылись чашечки цветов лесных, как в чаще.
       Себе цены не знает настоящей
              Их мед, а пчелы никому
       Не скажут, какова цена ему.
       В простых заботах время пробегает;
       Она в углу светильник зажигает.
              С распущенными волосами,
                     С цветами
       Домой приходит после омовенья,
       Чтоб на рассвете совершить моленье,
       В душе сосредоточенность храня.
              Она в оконце среди дня
       Глядит на пруд, на водорослей пряди,
На трепет мотыльков над стекловидной гладью.
Душа погружена в безмолвье смутных дум,
А в воздухе разлит неясный полдня шум.
       Когда дневные умолкают звуки,
       Извилистою просекой в бамбуке,
       С кувшином на бедре, набросив покрывало,
                     Она спускается к причалу
                     Медлительной походкой.
              По-моему, к лицу ей имя «Кроткой».

Услада взора

                            К благодеянью тайной тягой
                     Душа ее наполнена, как влагой
                            Насыщены густые тучи
                            Для утоленья жажды жгучей.
Ашарха месяца томление под стать
Ее душе, дары стремящейся отдать.
                     Она – шатер ветвистого тамала[66],
                     Гостеприимство, из-под покрывала
                                   Глядящее с порога:
                     Не приведет ли путника дорога?
Ресницы опустив, она постелет ложе,
                     Чтоб отдохнул измученный прохожий.
Сама – как водоем прохладный, цветом схожий
                                   С вороньим оком:

Еще от автора Рабиндранат Тагор
Гитанджали

За книгу «Жертвенные песнопения» («Гитанджали», 1910) Рабиндранат Тагор удостоен Нобелевской премии (1913)


Крушение

«Обручение двух пар совершалось согласно старому индийскому обычаю: молодые люди не были знакомы до свадьбы, не любили друг друга и, вступая в брак, лишь подчинялись воле старших. Но во время бури на реке гибнут участники свадебных торжеств, и автор соединяет оставшихся в живых юношу и девушку, ошибочно считающих себя мужем и женой…».


Гóра

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


...Это не сон!

Рабиндранат Тагор – величайший поэт, писатель и общественный деятель Индии, кабигуру – поэт-учитель, как называли его соотечественники. Творчество Тагора сыграло огромную роль не только в развитии бенгальской и индийской литературы, но даже и индийской музыки – он автор около 2000 песен. В прозе Тагора сочетаются психологизм и поэтичность, романтика и обыденность, драматическое и комическое, это красочное и реалистичное изображение жизни в Индии в начале XX века.В книгу вошли романы «Песчинка» и «Крушение», стихотворения из сборника «Гитанджали», отмеченные Нобелевской премией по литературе (1913 г.), «за глубоко прочувствованные, оригинальные и прекрасные стихи, в которых с исключительным мастерством выразилось его поэтическое мышление» и стихотворение из романа «Последняя поэма».



Утерянное сокровище

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Обстановочка

Легенда русской сатиры и тонкого юмора, сотрудник знаменитого «Сатирикона», человек с безукоризненным вкусом – Саша Черный (А. М. Гликберг, 1880–1932) прожил не очень долгую, но очень насыщенную жизнь, в которую вместилось многое. И неслыханная слава и популярность (по свидетельству современников, «не было такой курсистки, такого студента, такого врача, адвоката, учителя, инженера, которые не знали бы его стихов наизусть»), и Первая мировая война, куда он ушел добровольцем и участвовал в боях (он и умер как настоящий солдат и поэт – спасая людей во время пожара), и революция, которую он категорически не принял, и долгие годы скитаний по дорогам эмиграции.


Я встретил вас… Стихотворения

О Тютчеве написано множество ученых и умных книг, однако вернее всех угадал тайну этой гениальной личности младший современник поэта Иван Тургенев: «О Тютчеве не спорят; тот, кто его не чувствует, тем самым доказывает, что он не чувствует поэзии». Сборник избранных стихотворений Федора Тютчева – подарок истинным ценителям русской поэзии.


Музыка жизни

Перед вами книга стихотворений Эльдара Рязанова. В этих простых и трогательных строчках угадывается высочайшая житейская мудрость и очень чистая душа автора.В книге использованы фотографии из архива автора.


Стихи о вампирах

Несравненный Дракула привил читающей публике вкус к вампиризму. Многие уже не способны обходиться без регулярных вливаний свежей крови, добывая ее на страницах новелл и романов. Но мало кто знает, что вампирам посвящали также стихи и поэмы Д.Г. Байрон, И. Гёте, М. Кузмин. С образцами такого рода поэзии можно познакомиться в этом сборнике. Найдут здесь жаждущие читатели и стихотворения, посвященные разнообразной нечисти, например, русалкам и домовым. А завершает сборник всеобщий данс макабр, в котором участвуют покойники, нерожденные младенцы, умалишенные и многие-многие другие.