Ты плоть, ты кровь моя - [107]

– Кич, я бы сказал, изначально более склонен к насилию. Чуть не убил какого-то бедолагу в тюрьме за случайное замечание. И поумнее. Довольно высокий коэффициент умственного развития. Пока сидел, занимался в вечерней школе. Получил аттестат о среднем образовании. Но, да, ты прав, оба они типичные волки-одиночки, по всем параметрам.

– И оба, – добавил Гайзли, – считают Маккернана своей путеводной звездой, что сияет им прямо из его задницы.

– Точно. – Элдер глотнул пива.

– И эта свора кабинетных крыс, – заметил Гайзли, – решила, что его вполне безопасно выпустить на свободу.

– Нельзя же его весь век держать за решеткой, Дон.

– Да неужели?! – Гайзли стал набивать свою трубку. – А по моему мнению, Кича и ему подобных при малейшем сомнении надо держать взаперти.

Они посидели там еще, сгорбившись над своими кружками с пивом, но, несмотря на все усилия Гайзли, разговор не клеился. Когда час спустя он ушел, Элдер прогулялся по обоим берегам гавани, потом пошел назад, к дому Хелен, где за занавесками все еще горел свет – Хелен гладила под звуки радио. Элдер звонил ей днем, сказал, что заедет, если обстановка позволит, и она ответила, что все понимает.

Теперь она обняла его, и он – всего во второй раз со дня исчезновения Кэтрин – заплакал, она заплакала вместе с ним; так они и стояли, обняв друг друга и всхлипывая.

– Ох, Фрэнк…

– Да, я знаю.

Оба все прекрасно понимали, слова были не нужны.

Немного погодя Хелен предложила ему что-нибудь выпить, но он отрицательно покачал головой.

– Останешься?

– Думаю, не стоит. Никакой радости от меня в таком состоянии. Да и номер в гостинице у меня есть.

– Если передумаешь…

– Да, спасибо.

Когда он шел назад по набережной, засунув руки в карманы, в воздухе чувствовался холод, какого не было раньше, а на небе сияло гораздо больше звезд. «Кэтрин, – повторял он все время про себя. – Кэтрин…»

50

Элдер проснулся в пять утра, волосы взъерошенные, подушка вся мокрая. Последние остатки сна все еще цеплялись за него, смутные, смазанные воспоминания, которые отступили только после того, как он наклонился над краном и стал плескать в лицо холодной водой.

Когда он сел обратно на край постели, тело все еще сотрясала легкая дрожь, ладони и ступни почти онемели.

Немного погодя, когда он вышел наружу, к сумраку раннего утра прибавился еще и шум от волнения на море. На берег волнами наползал туман, превращая все вокруг в расплывчатые серые силуэты. С верхней части дороги, нависавшей над восточными утесами, был едва заметен свет маяка на оконечности пирса, а горизонт вообще было не разглядеть.

Незадолго до шести утра некий мужчина, совершавший утреннюю пробежку довольно далеко от побережья, где воздух был более прозрачным, заметил и опознал мини-вэн, который показывали вчера в программе новостей: небольшой «фиат», белый с серой отделкой, с разбитым боковым зеркалом. Он стоял на краю широкой грунтовой дороги, которая, извиваясь, тянулась от деревни Эйлби к перекрестку двух дорог, одна из которых проходила по мосту через реку Эск.

Он заглянул сквозь окна внутрь, но ничего не увидел и продолжил свою пробежку вниз по склону холма, а потом позвонил в полицию из телефона-автомата, стоявшего в нескольких сотнях метров дальше, на главной улице деревни.

Дежурный полицейский, только что принявший смену и устроившийся у себя за столом с кружкой чаю, ответил на его звонок.

Элдер зашел в помещение оперативного центра всего за несколько секунд до этого; Роб Лоук и Морин уже были здесь, стояли возле большой карты окрестностей, висевшей на стене. Лоук дожевывал последний кусок сандвича с беконом.

– Сэр, мадам, – позвал их дежурный, – там вроде бы мини-вэн нашли.

– Где?

Полицейский ткнул пальцем в карту – это было всего в нескольких милях от побережья.

– Вот здесь, сэр. Не доезжая до Слейтса.

– И какого черта его туда занесло?

Они прибыли на место через несколько минут. Пока ехали, Лоук все время курил, включив дальний свет фар и опустив в машине стекла.

Мини-вэн стоял под углом к дороге, капотом в сторону холма. Когда они подошли поближе, с деревьев над головой с шумом поднялись птицы и полетели, ввинчиваясь черными телами в серое небо.

Элдер с пересохшим горлом остановился возле мини-вэна, а Лоук попробовал нажать на ручку двери, осторожно взявшись за нее затянутыми в перчатку большим и указательным пальцами. Он распахнул задние дверцы и отступил назад, поманив Элдера к себе. Под ногами чавкала сырая земля.

На полу лежал один-единственный матрас, старый и грязный, с завернувшимся вверх концом, где он уперся в передние сиденья. Если не считать этого матраса, внутри было пусто: никаких брошенных вещей, одежды, никаких явных улик, никаких – Элдер судорожно задержал дыхание – видимых следов крови.

Он повернулся к Морин и покачал головой.

Снизу с дороги донесся шум других подъезжающих машин. Морин чуть коснулась руки Элдера. Лоук отошел на пару шагов и теперь что-то говорил в микрофон мобильника. Скоро дорогу перекроют с обеих сторон, и оперативная бригада примется за мини-вэн; обитатели нескольких больших домов, отгороженных от дороги высокими заборами, будут разбужены и опрошены, после чего поиски переместятся сюда. Сначала будет обследована местность непосредственно возле мини-вэна, потом поиск расширится дальше, по течению реки, к западу, в сторону Гросмонта и пустоши, и к востоку, где река впадает в море.