Ты можешь изменить мир. Как 57 подростков боролись за свои идеалы – и победили - [11]
Одна из моих глобальных целей – сделать так, чтобы как можно больше людей включилось в градозащиту, чтобы она стала им понятна и близка. Сейчас я состою в общественной организации «Архнадзор». Часто под их постами вижу лишь 15 лайков и пару комментариев, это очень грустно. Я уверен, что на самом деле гораздо больше людей заинтересованы в том, чтобы история сохранялась и чтобы Москва была красивой, в том числе и для молодежи это важно. Но люди понятия не имеют, как они могут поучаствовать. А еще многие твердят мантру-отговорку «Город должен развиваться», не понимая, что это можно сделать другой ценой. Можно строить там, где еще ничего нет, например, а не разрушать исторические здания.
Удается ли активистам, таким как я, на самом деле спасать дома? Конечно, соотношение не в нашу пользу: я бы сказал, что один к десяти. Но бывает, что интересы градозащитников пересекаются еще с чьими-нибудь: например, когда спасали особняк Булошникова на Большой Никитской, журналисты нашли коррупционную составляющую и написали об этом в крупных СМИ. Поднялся шум, среди аргументов за спасение дома также звучало, что это памятник архитектуры, и здание спасли.
В прошлом учебном году я решил снять документальный фильм об одном из исторических районов Москвы – Хитровке. Меня поддержала мама, она режиссер-документалист и работает на «Радио Свобода». Она дала советы, как лучше вести съемку и как собирать интервью, но самое важное, чему она научила меня, – всего сразу не ухватишь. Любую работу нужно начинать с маленького проекта, с кусочка того смысла, который хочешь выразить. И тогда все получится.
Особенность моего поколения – то, что мы имеем такой же доступ к аудитории, как и взрослые. Хочу – пишу посты, хочу – YouTube веду. Но нередко я вижу, как взрослые ревностно к этому относятся и пишут в комментариях молодым блогерам «Не суйся!». Это очень неприятно, потому что возраст – лишь формальный признак, важно смотреть в корень, слушать, что человек говорит. И молодым, конечно, важна поддержка взрослых, а не конкуренция с ними.
Первое время мне хотелось, чтобы мой канал стал полноценным СМИ о городе, но я быстро понял, что это утопия. Те издания, на которые я равнялся, располагали целым штатом сотрудников, они работали регулярно, чего я себе позволить не мог. Пока большую часть времени я посвящал учебе, готовился к экзаменам. Сейчас я надеюсь, что у меня будет шанс собрать команду для канала в новом лицее, куда я только что поступил, поэтому я жду сентября.
«НЕРЕДКО Я ВИЖУ, КАК ВЗРОСЛЫЕ ПИШУТ В КОММЕНТАРИЯХ МОЛОДЫМ БЛОГЕРАМ “НЕ СУЙСЯ!”. ЭТО ОЧЕНЬ НЕПРИЯТНО. МОЛОДЫМ ВАЖНА ПОДДЕРЖКА ВЗРОСЛЫХ, А НЕ КОНКУРЕНЦИЯ С НИМИ».
2. Никогда не сдаваться
Алекс, 18 лет, Калгари, Канада
«На свой пятнадцатый день рождения я сломал позвоночник в четырех местах. Пришлось строить новые планы».
АЛЕКС
18 ЛЕТ, КАЛГАРИ, КАНАДА
На одних холмах катание на санях разрешено, на других – нет, но люди все равно катаются где хотят, и я не стал исключением. Глупое было решение. Я врезался в глыбу льда, потерял управление и влетел головой в деревянный столб.
Мой позвоночник оказался сломан в четырех местах. Я сразу понял, что никогда не смогу ходить.
К счастью, у меня очень волевые родители. Они бы не позволили мне сдаться. Я знал: несмотря ни на что, я должен продолжать бороться, чтобы достичь своих целей в жизни. Меня всегда учили: если упал с лошади, надо снова садиться в седло. Типа бывает, двигаемся дальше.
До несчастного случая моя жизнь была обычной. Я играл на волынке. Принимал участие во всех видах спорта, был курсантом, бездельничал. Я мог стать кем угодно.
После несчастного случая все изменилось. На несколько секунд я потерял сознание. Затем очнулся, и первое, что друзья мне сказали, было: «Ты можешь встать или нам вызвать скорую?» А я подумал: «Не чувствую ног. Видимо, придется вызвать скорую». Я сразу понял, случилось что-то серьезное. Я не выдержал и закричал: «Я не готов к такой жизни! Я не могу стать калекой!»
Следующие три-четыре дня прошли как в тумане. Когда я оказался в больнице, меня обкололи разными иголками. Меня накачали лекарствами, но я все равно чувствовал сильную боль. После травмы спинного мозга повышается чувствительность тех мест, которые могут хоть что-то чувствовать. Невесело. А медсестры не давали мне спать, чтобы успеть сделать как можно больше тестов и выяснить, насколько серьезно я пострадал.
Три дня мне не разрешали пить и есть, потому что были опасения, что фрагменты моего позвоночника могли повредить пищевод. Маме пришлось губкой обтирать мне рот – и это была единственная доступная мне жидкость. Затем тест (с отвратительным вкусом!) показал, что пищеварительная система не затронута, и мама начала заставлять меня есть и пить, но к тому времени я потерял аппетит.
В свои 15 лет я был 5 футов и 11 дюймов, то есть ростом со среднестатистического мужчину, и весил 150 фунтов
