Ты - моя половинка - [15]

— Достаточно! Я открыла тебе свой маленький секрет, теперь ты давай разоблачайся.

— В семнадцать лет на заднем сиденье «ягуара». Весьма традиционно… Разочарована?

— В семнадцать у тебя был «ягуар»?! — изумилась женщина.

— Не у меня. У моего старшего брата Джейкоба. Он дал мне его на вечер в знак утешения. На следующий день я должен был ехать в военное училище… Ему же «ягуар» достался по дешевке. Старый разбитый кузов и неисправный двигатель. Джейкоб перебрал машину собственными руками, заменил вышедшие из строя детали, восстановил кузов и салон. После такой работы «ягуар» действительно выглядел впечатляюще. Без него я оставался бы невинным еще полгода или даже год.

— Твой брат увлекается восстановлением старинных автомобилей?

— Не совсем так. Он просто любит хорошие машины. Когда способен что-то делать собственными руками, уже не важно, богат ты или не очень. Можно по сходной цене приобрести развалюху с потенциалом и вернуть ей первозданный вид. И чувства к этой машине ты испытываешь совершенно иные, нежели к той, которую можно купить в любом автомобильном салоне.

— Полностью разделяю твое мнение. Поэтому женщины занимаются кройкой и шитьем.

— Верно… Деньги ничего не значат. Хотя мой брат Люк с этим не согласился бы. Он очень жаден до денег и чрезвычайно азартен. Но Люк — везунчик. Он играет на деньги и всегда выходит победителем, ну или почти всегда. Ему нравится жизнь на острие.

— Чем он занимается, кроме азартных игр?

— Люк — атлет. Успешный спортсмен, прирожденный победитель. Сейчас он обосновался на ранчо, занимается муштровкой скаковых лошадей.

— У вас просто семья чемпионов, — отозвалась женщина.

— Что касается моих братьев — это чистая правда.

— Ты скромничаешь или действительно думаешь, что не дотягиваешь до них? Я вот, например, считаю, что все наоборот.

— Скажешь мне это, когда нам удастся выбраться из смертоносных джунглей живыми. Договорились, Алиса?

— Договорились, Майкл. Уверена, тебя после этого непременно произведут в капитаны.

— А как же твое критическое отношение к военным? — припомнил ей недавние разногласия Майкл.

— У каждого своя миссия в этой жизни. Я уважаю твой выбор, — уверенно заявила она. — Для меня ты уже стал героем.

— Поосторожнее, Алиса. Не то у меня закружится голова… А что твой покойный муж, преподобный Дэниэл Келлехар? Он был святым?

— Дэн не был святым и не переживал по этому поводу. Но он был большим, сильным и добрым другом для всех людей, которым посчастливилось знать его. Зато вечно опаздывал, был очень рассеянным, мог напрочь забыть обо всех планах, если постоянно не напоминать ему… Приходилось по несколько раз вдалбливать одно и то же. Иногда он меня бесил этой своей отстраненностью. Но если Дэн болел за чью-то судьбу, то выкладывался. И этим ты на него очень похож, Майкл.

— Представляешь, мой отец за неделю до смерти женился в шестой раз, — мастерски сменил тему лейтенант Уэст, смущенный признанием молодой женщины.

— В шестой?! Как Синяя Борода?

— Вообще-то он заключил семь браков, — сообщил Майкл.

— Это какой-то математический парадокс? — удивилась Эй Джей.

— Просто на матери Люка он женился дважды.

— Понятно. Запала в душу, — проговорила она и рассмеялась.

— Все по-разному относятся к супружеству. У тебя с Дэном брак был настоящий, зрелый, основательный. Мой отец связывал себя узами на пике влюбленности, а когда остывал — расставался. Я представляю себе брак, как затянувшуюся прогулку под луной, и мне тут же становится скучно. Я знаю людей, которые женятся, потому что так принято или же делают это под давлением обстоятельств… Моя мама была четвертой женой отца. После нее появились три мачехи, и я не берусь считать, сколько женщин прошло через отцовский дом в промежутках между его браками. Он был чрезвычайно любвеобилен…

— Майкл, почему ты заговорил об этом? — прервала его излияния Эй Джей.

— Я все время думаю об этом, вот почему, — откровенно признался Майкл. — Ведь семейная жизнь — это ежедневная рутина, чередование настроений, усталость, взаимное невнимание, раздражение… Если ты считаешь, что я герой, то ошибаешься. Мне лучше получить десять ранений в бедро, чем слоняться по дому в тапочках.

— Тебя вроде бы никто не заставляет слоняться по дому в тапочках.

— Да в том-то и дело, что обстоятельства… Ладно, забудем об этом, — остановил Майкл сам себя.

— Ну, тогда, с твоего позволения, я прогуляюсь до кустиков и обратно.

— Удачно освежиться, — напутствовал ее мужчина.

Эта женщина начинала казаться ему нетипичной для вдовы священника. И что заставило его так разоткровенничаться с ней, он понять не мог. Возможно, все объяснялось ее неформальными отношениями с его пострадавшей ягодицей. Приходится доверять человеку, перед которым несколько раз на дню оголяешь зад, даже если этот человек — пасторша.

В течение двух суток Эй Джей сдерживала все порывы Майкла продолжить продвижение к границе. Она верила в целительную силу покоя и тщательной обработки раны, и ее деятельность начала приносить плоды.

Им предстоял длинный переход. Манго-диета не давала необходимых ресурсов. На рыбу рассчитывать не приходилось. На рассвете Майкл заметил оленя и взялся за автомат.